Выражение «сын лейтенанта Шмидта» прочно закрепилось в русском языке как синоним афериста и мошенника благодаря роману Ильфа и Петрова «Золотой телёнок». А вот о человеке, за сыновей которого выдавали себя ушлые мошенники во времена создания романа, сегодня знают куда меньше (Впрочем, советские граждане 1920-х тоже знали далеко не подлинную историю лейтенанта Шмидта). Прославленный как герой первой русской революции, спустя десятилетия Пётр Петрович Шмидт оказался где-то на периферии внимания историков, не говоря уже о простых обывателях. Те же, кто помнят о Шмидте, в своих оценках расходятся кардинально — для одних он идеалист, мечтавший о создании в России общества справедливости, для других — психически нездоровый субъект, патологический лживый, падкий на деньги, за высокими речами скрывавший эгоистические устремления. Как правило, оценка Шмидта зависит от отношения людей к революционным событиям в России в целом. Те, кто считает революцию трагедией, склонны к негативному отношению к лейтенанту, те, кто полагает крушение монархии неизбежностью, относятся к Шмидту как к герою. Однажды, каждый общественный деятель, вписавший когда-либо свое имя в историю России будет предан анализу, осуждению, или же наоборот — будет удостоен любви и памяти народной. И в том, и в другом особенно преуспел лейтенант Шмидт, личность которого до сих пор будоражит умы нескольких поколений. И в этом его главный успех…
 |  |
| Е.Я. Шмидт (Вагнер) | контр-адмирал Шмидт П.П. |
 |
| Петр с сестрами |
В 1886 году Пётр Шмидт окончил Петербургский Морской кадетский корпус 53-м по списку и приказом по Морскому ведомству за № 307 произведён по экзамену мичманы и назначен на Балтийский флот, где 1 января 1887 года был зачислен в стрелковую команду 8-го Балтийского флотского экипажа. Но самомнение и крайняя амбициозность вызвали его неприятие офицерским коллективом – и уже через 20 дней(!) Шмидта отчислили по болезни с шестимесячным отпуском и переводом на Черноморский флот. По некоторым сведениям, юноша какое-то время работал чернорабочим литейного цеха на заводе Джона Гриевза в Бердянске.
Среди своих сослуживцев Пётр Шмидт выделялся неординарностью мышления, разносторонними интересами, любовью к музыке и поэзии. Молодой моряк был идеалистом — ему претили жёсткие нравы, царившие в ту пору на царском флоте. Избиения низших чинов, «палочная» дисциплина казались Петру Шмидту чудовищными. Сам он в отношениях с подчинёнными быстро обрёл славу либерала.
Но дело не только в особенностях службы, Шмидту казались неправильными и несправедливыми устои царской России в целом. Офицеру флота предписывалось чрезвычайно тщательно выбирать спутницу жизни. А Шмидт влюбился буквально на улице. В день окончания Морского училища только что произведенный мичман Шмидт женился на молодой девушке, Доминике Гавриловне Павловой - уличной проститутке, которую перед тем нанял.
 |
| Петр Шмидт с женой и сыном |
Они обвенчались сразу после того, как Пётр окончил училище. Этот смелый шаг лишал Шмидта надежд на большую карьеру, но это его не испугало. В 1889 году у пары родился сын, которого назвали Евгением, и который, впоследствии, писал о поступке отца: «В 1888 г. отец женился и вышел в отставку; мать моя была петербургской мещанкой, а, по действовавшим во Флоте положениям, офицеры Флота ограничивались в выборе невест лицами дворянского и купеческого (1-й гильдии) происхождения». Добиться исправления своей возлюбленной Шмидту не удалось, хотя брак их продлился больше полутора десятилетий. После развода сын остался с отцом.
Этот брак в прямом смысле слова убил отца Петра Петровича: не сумев принять и понять сына, он его проклял, вскоре после того скончавшись. Пётр уволился со службы в чине лейтенанта, сославшись на «нервное заболевание» (реальная причина, скорее всего, скандальный брак Шмидта), и… оказался в лечебнице для нервных и душевнобольных. Впоследствии при каждом новом конфликте его оппоненты будут намекать на психические проблемы офицера. Позже Шмидт с женой и маленьким Женей уезжает в Париж, по некоторым данным, неожиданно получив наследство после смерти тетушки по матери, А.Я. Эстер. Здесь он увлёкшись воздухоплаванием, поступает в школу воздухоплавания Эжена Годара. Под именем Леона Аэра пытается освоить полеты на воздушном шаре, пытаясь зарабатывать с помощью показательных полётов. Но избранное предприятие не сулило успеха, семья бедствовала, и в начале 1892 года они переехали в Польшу, затем в Лифляндию, Петербург, Киев, где полеты Леона Аэра также не дали желаемых сборов. В России в одном из показательных полетов отставной лейтенант потерпел аварию, и в результате весь остаток жизни он страдал от болезни почек, вызванной жестким ударом корзины аэростата о землю. Дальнейшие полеты пришлось прекратить, Шмидты задолжали за гостиницу. Шар вместе с оборудованием для обеспечения полетов, пришлось продать.
В 1892 году Шмидт восстановился на службе во флоте, по некоторым данным, благодаря протекции могущественного дяди, однако характер и взгляды приводили к постоянным конфликтам с консервативно настроенными сослуживцами (за свои неполные 40 лет жизни и 20 лет службы в гражданском и военном флоте Шмидт переменил 33 места). Причину ухода отца с военного флота сын объяснил так: «Отца преследовали придирки, несправедливые выговоры и грубые «разносы» на виду у офицеров и команды, с очевидной целью вызвать его на дерзость и подвести под суд. Отец не выдержал систематических преследований и издевательств и решил оставить военную службу».
Безденежье заставляет Петра Шмидта вновь проситься во флот. Благодаря протекции дяди, его в 1896 году отправляют на канонерскую лодку «Бобр» на Дальнем Востоке. Семья поехала за ним, но Петру Петровичу от этого было только хуже. Жена его в грош не ставила и открыто ему изменяла. 14 января 1897 года он опять попадает в Нагасакский береговой лазарет для лечения от болезни неврастении — после скандала с хозяином гостиницы в Нагасаки. 28 октября 1897 следует приказ командира Владивостокского порта контр-адмирала Г. Чухнина: «…Вследствие рапорта лейтенанта Шмидта предлагаю главному доктору Владивостокского госпиталя В. Н. Попову назначить комиссию из врачей и при депутате от Экипажа освидетельствовать здоровье лейтенанта Шмидта… Акт комиссии предоставить мне». В августе 1898 г. после конфликта с командующим эскадрой Тихого океана Шмидт подает прошение об увольнении в запас.
В 1898 году дядя-адмирал добивается для любимого племянника отставки, но с правом служить на флоте коммерческом. Период с 1898 по 1904 годы в его жизни стал, пожалуй, самым счастливым. Служба на кораблях Российского общества пароходства и торговли (РОПиТ) была трудной, но хорошо оплачиваемой, профессиональными навыками Шмидта работодатели были довольны, а «палочной» дисциплины, претившей ему, тут не было и в помине. В 1903 г. он становится капитаном парохода «Диана», который возит грузы по Черному морю из Одессы, предпочтя службу в торговый флот (тогда на гражданских кораблях именно «служили») приглашашению адмирала Макарова, собиравшегося в полярную экспедицию на ледоколе «Ермак», в экипаж. Кодекс чести морского офицера он соблюдал непреклонно. Показателен случай, когда пароход «Диана» под командованием Шмидта налетел на подводную гряду камней у острова Мен. Произошло это в конце ноября 1903 года по небрежности помощника, стоявшего на вахте. Приказав экипажу высадиться на берег, капитан Шмидт 16 суток пробыл на терпящем бедствие судне, пока не подошла подмога. Виновника аварии Петр Петрович не упрекнул ни единым словом, а в донесениях директору РОПИТа старался взять ответственность на себя. Сохранилось письмо Шмидта сыну из Киля, где «Диана» ремонтировалась после аварии. «Очень большая работа должна быть окончена, и только тогда я могу просить отпустить меня. Надо, сыночка, смотреть на вещи по-мужски и не допускать в душе слабостей. Если пароход под моим командованием потерпел такую жестокую аварию, то мой долг не избегать всей работы для приведения дела в порядок. Я хочу, чтобы «Диана» после несчастий и починки была бы лучше и крепче, чем раньше. Если я не буду больше на ней плавать, то пусть она плавает еще долго и благополучно без меня вполне исправная. Кончу все, тогда отдохну дома с чистой совестью, а не как беглый лентяй». В газете "Одесские новости" от 20 ноября 1905 года были напечатаны воспоминания о Шмидте, подписанные "Моряк". "Пишущий эти строки плавал помощником П.П.Шмидта, когда он командовал "Дианой". Не говоря о том, что мы все, его сослуживцы, глубоко уважали и любили этого человека, мы смотрели на него, как на учителя морского дела. Просвещеннейший человек, Петр Петрович был просвещеннейшим капитаном. Он пользовался всеми новейшими приемами в навигации и астрономии, и плавать под его командованием - это была незаменимая школа, тем более, что Петр Петрович всегда, не жалея времени и сил, учил всех как товарищ и друг. Один из его помощников, долго плававший с другими капитанами и назначенный затем на "Диану", сделав один рейс с Петром Петровичем, сказал: "Он открыл мне глаза на море!"
 |
| Офицеры транспорта «Иртыш». П.П.Шмидт в первом ряду в центре |
2-ю Тихоокеанскую эскадру ждала трагическая судьба — она была разгромлена в Цусимском сражении. Но сам лейтенант Шмидт в Цусиме не участвовал. В январе 1905 года, по дороге на Дальний Восток, он был списан с корабля на стоянке в Порт-Саиде, у входа в Суэцкий канал, из-за обострения болезни почек. Проблемы с почками у Шмидта начались как раз после травмы, полученной во время увлечения воздухоплаванием.
Что было настоящей причиной списания Шмидта, можно догадываться по воспоминаниям очевидцев. В сентябре 1904 года в Либаве, где готовился к походу «Иртыш», Шмидт устроил драку на балу, организованном обществом Красного Креста. «В самый разгар бала, во время передышки в танцах, старший офицер транспорта "Анадырь" Муравьёв, танцевавший с голубоглазой, белокурой красоткой — баронессой Крюденер, сидел и разговаривал со своей дамой. В это время старший офицер транспорта "Иртыш" Шмидт, бывший на другом конце зала, подошёл вплотную к Муравьёву и, не говоря ни слова, закатил ему пощёчину. Баронесса Крюденер вскрикнула и упала в обморок; к ней бросились несколько человек из близ сидевших, а лейтенанты сцепились в мёртвой схватке и, нанося друг другу удары, свалились на пол, продолжая драться. Из-под них, как из под дерущихся собак, летели бумажки, конфети, окурки. Картина была отвратительная. Первым кинулся к дерущимся 178-го пехотного полка штабс-капитан Зенов, его примеру последовали другие офицеры, которые силою растащили дерущихся. Тотчас же они были арестованы и отправлены в порт. Когда их вывели в прихожую, большие окна хрустального стекла которой выходили на кургаузский проспект, где стояли в очереди сотни извозчиков, то Шмидт схватил тяжёлый жёлтый стул и запустил им в стёкла», - из воспоминаний начальника штаба Либавской крепости Ф.П. Рерберга, по предположению которого, этот инцидент Шмидт устроил специально для того, чтобы его выгнали со службы. В мемуарах сослуживца Шмидта по транспорту «Иртыш» Гаральда Графа причина драки изложена следующим образом: «Лейтенант Шмидт, вместе со старшим механиком П. пошли на берег и попали на танцевальный вечер в кургауз. Шмидт здесь увидел лейтенанта Д., который в дни их молодости был причиной его семейной драмы. С тех пор он Д. не встречал, но и не забывал своего обещания „посчитаться“ при первой встрече. В тот злополучный вечер, спустя много лет, произошла эта встреча, и, когда танцы закончились и почти вся публика разошлась, Шмидт подошел к Д. и, без долгих разговоров, ударил его по лицу». Масла в огонь подлила авария во время выхода «Иртыша» в море, когда при заходе в Любаву (современная Лиепае), в результате неловких действий буксиров чуть было не вылетел на берег: случилась она во время вахты Шмидта, и хотя его действия в сложной обстановке фактически спасли корабль (он умело сманеврировал с использованием якорей и избежал аварии, после чего с треском выгнал с мостика капитана порта, командовавшего действиями буксиров), согласно старинной флотской традиции, «крайним» сделали вахтенного офицера, и по рапорту капитана командующий эскадрой посадил лейтенанта под арест. Причин для наказания старшего офицера можно отыскать сколько угодно, ибо он отвечает на судне за все сразу, а потому взыскания сыпались на голову несчастного Петра Петровича, как из кошмарного рога изобилия…
Лейтенант возвращается в Севастополь, на малую родину, где уже гремят первые залпы первой русской революции. Шмидт переведён на Черноморский флот и назначен командиром миноносца № 253, базирующегося в Измаиле. Вернувшись в Севастополь, Шмидт стал активно участвовать в общественной жизни. Ведя пропаганду среди матросов и офицеров, Шмидт называл себя внепартийным социалистом, осуждал социал-демократов за их недостаточно внимательное отношение к требованиям крестьянства, а социалистов-революционеров – за террор, к которому он относился отрицательно. Стоял за учредительное собрание, избранное всеобщей подачей голосов; отстаивал конституционную монархию. Организовал «Союз офицеров - друзей народа». Сына Шмидт постоянно держал в курсе своих дел: «Офицерский союз, о котором я тебе говорил, основан – «Союз офицеров – друзей народа» существует уже несколько дней. Пока нас немного, четыре человека – Володзько, Вердеревский, Гармсен и я». Когда говорят, что у Шмидта не было друзей – неправда. У него был друг Витя, как называет его в своих мемуарах Евгений Шмидт, один из «друзей народа». «Витя», иначе Виктор Генрихович Володзько-Костич, капитан корпуса инженер-механиков флота, был старинным другом моего отца и сослуживцем его по Тихоокеанскому Флоту, в середине 1890-х годов. Что называется, «рубаха парень», великолепный товарищ, не дурак выпить и закусить, плодовитый импровизатор «охотничьих» рассказов, отчаянный волокита, общий любимец и большой добряк, он стоял, во всех отношениях, неизмеримо ниже моего отца». Все «друзья» Шмидта – не только стояли «ниже» его, но и не разделяли его экстремистских взглядов. По этой причине численный состав тайного Союза вскоре сократился до единоличного членства его создателя. Шмидт также принимал деятельное участие в создании «Одесского общества взаимопомощи моряков торгового флота». О том, какую роль исполнял Шмидт в этом Обществе, и чем занималось само Общество – тоже до сих пор нет вразумительной информации, есть только отрывочные сведения из программы, имеющей явный сепаратистский уклон.
В июле 1904 года лейтенант, не получая разрешения у командования, выехал в Керчь, чтобы помочь сестре, у которой возникли серьёзные семейные проблемы. Ехал Шмидт на поезде, проездом остановившись в Киеве. Останавливаться на подробностях хищения отрядных денег командиром и их мотовстве, не будем (тем более, что покрывавший его все время дядя лично внес растраченную племянником сумму и надавил на все возможные рычаги, добившись того, чтобы недотепу уволили с флота по-тихому, без огласки причин). Вернувшийся из странствий отец поведал сыну «о знакомстве в Киеве, на бегах, с некоей г-жей Р., … и, о покраже у него, в вагоне, 2500 рублей казенных денег». К сведению, это была сумма годового(!) офицерского жалования в то время… Там, на Киевском ипподроме, Пётр познакомился с Зинаидой Ивановной Ризберг. Она же вскоре оказалась его попутчицей в поезде Киев – Керчь. Ехали вместе 40 минут, 40 минут говорили. И Шмидт, идеалист и романтик, влюбился. У них возник роман в письмах — именно о нём вспоминает герой Вячеслава Тихонова в фильме «Доживём до понедельника». Этот роман протекал на фоне всё более разгорающихся событий, которые докатились и до главной базы Черноморского флота в Севастополе. К слову, сомнительную подругу своего отца - даму по имени «Р» - сын характеризовал резко отрицательно, когда заходила о ней речь: «Грязная особа, прошедшая огонь и воду, авантюристка, вела ловкую, беспроигрышную игру. В письмах она ускользала, не поддавалась отцу, сдерживая его порывы и охлаждая бумажные потоки его пламенных излияний, но лишь для того, чтобы, доведя экзальтированного, детски-доверчивого и впечатлительного отца до белого каления, тем вернее завлечь в свои сети».
Шмидт открыто поощрял хулиганские выходки севастопольской молодежи и собственного сына. По словам Евгения, «отец, кумир севастопольской учащейся молодежи, принял в наших делишках горячее участие, выступал на заседаниях родительских комитетов с речами против косности российских педагогов, их казенного, бездушного отношения, как к делу воспитания юношества, так и к самим воспитанникам». Далее, Евгений с восторгом описывает, как Петр Петрович стал выяснять отношения с действительным статским советником в кабинете у последнего: «г-н лейтенант схватил стул и с криком «Убью!» кинулся на своего противника. Ошалевший от страха действительный забегал по кабинету, взывая: «Спасите меня от этого сумасшедшего!». Отец, со стулом в руках, погнался за ним, помощники классного наставника, в свою очередь, погнались за отцом, стараясь вырвать у него стул. Скандал получился невероятный… отец опомнился, бросил стул, плюнул, выругался, отер пот с лба, еще раз плюнул и выбежал вон».
Пётр Шмидт с энтузиазмом встретил царский манифест от 17 октября 1905 года, гарантирующий «незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Офицер в восторге — его мечты о новом, более справедливом устройстве русского общества начинают реализовываться. Планов преобразования России, каковые вынашивал будущий «красный адмирал» в своих многочисленных письмах к «мадам «Р» и беседах с сыном, касаться не будем.
Он оказывается в Севастополе и участвует в митинге, на котором призывает освободить политических заключённых, томящихся в местной тюрьме. Толпа идёт к тюрьме и попадает под огонь правительственных войск. 8 человек убито, более полусотни ранено. Для Шмидта это становится глубоким потрясением. 20 октября 1905 года, в день похорон убитых, которые вылились в манифестацию с участием 40 тысяч человек, у могилы Пётр Шмидт произносит речь, которая буквально за пару дней делает его знаменитым на всю Россию: «У гроба подобает творить одни молитвы. Но да уподобятся молитве слова любви и святой клятвы, которую я хочу произнести здесь вместе с вами. Души усопших смотрят на нас и вопрошают безмолвно: «Что же вы сделаете с этим благом, которого мы лишены навсегда? Как вы воспользуетесь свободой? Можете ли вы обещать нам, что мы последние жертвы произвола?» И мы должны успокоить смятенные души усопших, мы должны поклясться им в этом. Клянёмся им в том, что мы никогда не уступим ни одной пяди завоёванных нами человеческих прав. Клянусь! Клянёмся им в том, что всю работу, всю душу, самую жизнь мы положим на сохранение нашей свободы. Клянусь! Клянёмся им в том, что свою общественную работу мы всю отдадим на благо рабочего неимущего люда. Клянёмся им в том, что между нами не будет ни еврея, ни армянина, ни поляка, ни татарина, а что все мы отныне будем равные и свободные братья великой свободной России. Клянёмся им в том, что мы доведём их дело до конца и добьёмся всеобщего избирательного права. Клянусь!»
За эту речь Шмидт был немедленно арестован и заключён на флагманский эскадренный броненосец «Три святителя». Предавать его суду власти не собирались — за крамольные речи офицера намеревались отправить в отставку. Но в городе в тот момент уже фактически началось восстание. Власти всеми силами пытались подавить недовольство. В городе было введено военное положение. В ночь на 12 ноября был избран первый Севастопольский Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов. На следующее утро началась всеобщая забастовка. Основные требования были: созыв Учредительного собрания, установление 8-часового рабочего дня, освобождение политических заключенных, отмена смертной казни, снятие военного положения, уменьшение срока военной службы. Вечером 13 ноября депутатская комиссия, состоявшая из матросов и солдат, делегированных от разных родов оружия, в том числе от семи судов, пришла к Шмидту, освобождённому и ждавшему отставки, с просьбой возглавить восстание - управлять восставшими матросами и армией «невоенным революционерам» было просто невозможно. Его избрали «пожизненным» депутатом Совета. Из мемуаров Л. Троцкого: «Дух мятежа носился над русской землею. Какой-то огромный и таинственный процесс совершался в бесчисленных сердцах: разрывались узы страха; личность, едва успев сознать себя, растворялась в массе, масса растворялась в порыве… Страна не знала ни минуты покоя. Стачки рабочих, непрерывные митинги, уличные шествия, разгромы имений, забастовки полицейских и дворников и, наконец, волнения и восстания матросов и солдат. Все разложилось и превратилось в хаос. И в то же время в этом хаосе пробуждалась потребность в новом порядке, и кристаллизовались его элементы…»
 |
| Команда «Очакова» за 2 недели до восстания и лейтенант Шмидт (в верхнем правом углу) |
 |
| «Лейтенант Шмидт» Жемерикин Вячеслав Фёдорович (холст, масло) 1972 г. Музей Российской Академии художеств |
 |
| Вооруженное восстание на крейсере «Очаков» Л.Е. Мучник |
На самом деле никакого бешеного расстрела “Очакова” не было и в помине. Даже рассуждая логически, невозможно предположить, чтобы командование Черноморским флотом горело желанием уничтожить собственный новейший крейсер. Задача Чухнина была совершенно иной: заставить мятежников прекратить огонь и спустить флаг. Согласно официальным отчетам, по крейсеру было сделано всего шесть залпов. При этом делались они с достаточно большим интервалом, так как общее время обстрела заняло двадцать пять минут. Кроме этого, трудно предположить, что расстреливаемый в упор трехсотпятимиллиметровыми снарядами неподвижный крейсер вообще мог остаться на плаву, ведь для его уничтожения хватило бы всего двух-трех попаданий, ведь промахнуться с дистанции в три-пять кабельтовых по столь большой и неподвижной цели было просто невозможно. Документы показывают, что огонь велся прежде всего орудиями малого калибра, с тем чтобы не пробить броневой пояс “Очакова”, то есть не поразить его жизненно важные отсеки. Историкам кораблестроения хорошо известна схема повреждений “Очакова”. Последний раз она была напечатана в книге Р. Мельникова “Крейсер “Очаков” (Ленинград, Судостроение, 1996 г.) Не надо быть большим специалистом, чтобы увидеть по схеме, что крейсер вообще не получил попаданий крупнокалиберными снарядами. В отчете по итогам обстрела говорится, что одно попадание 10-дюймового снаряда в крейсер, скорее всего, все же наблюдали. Однако, согласно схеме, все пробоины сосредоточены в районе верхней палубы и весьма малы по размерам. Это доказывает, что на поражение стреляла только мелкокалиберная артиллерия. Тяжелые орудия создавали, скорее всего, психологический фон, пугая громом своих пушек восставших. Береговая артиллерия при этом стреляла шрапнелью, кроме этого, велся еще огонь и из винтовок. Эта стрельба могла принести вред только людям, находящимся вне укрытий на верхней палубе. Кроме этого, часть комендоров с броненосцев вообще сознательно стреляла мимо. Их неразорвавшиеся снаряды потом находили далеко на берегу. В ходе обстрела “Очакова” у крейсера пострадали прежде всего надстройки. Начавшийся к концу обстрела пожар был вызван детонацией боевых зарядов в кормовом погребе. Лучшим доказательством не слишком больших повреждений “Очакова” служит тот факт, что после окончания восстания корабль даже не отправляли на ремонт в Николаев, а ограничились местным ремонтом на маломощном Севастопольском судоремонтном заводе.
Ну а что же Шмидт, как он сражался с врагом? Как явствует из документов, “Очаков” ответного огня почти не вел, с него ответили всего несколькими выстрелами и не добились ни одного попадания. Все командование Шмидтом во время боя свелось лишь к одной команде: “Комендорам к орудиям!” После этого он вообще утратил какой-либо контроль над ситуацией. Дело в том, что на мятежном крейсере с первой минуты боя началась паника. Пожары никто не тушил, а пробоины никто не заделывал. Как боевой командир Шмидт показал себя полным ничтожеством. Вполне возможно, что у него снова начался очередной припадок. Факт безначалия на “Очакове” подтверждают все без исключения участники восстания. Действия самозваного «кап-два» стали отдавать откровенным экстремизмом. Шмидт попытался взорвать транспорт «Буг», загруженный морскими минами. После Шмидт направил миноносец в атаку на корабли эскадры. При первых выстрелах по крейсеру Шмидт перешел на стоящий у борта «Очакова» миноносец №270. Евгений Шмидт в своих мемуарах описывает эти события довольно подробно: жестокий обстрел, пожар, паническое бегство экипажа, плавание в ледяной воде и чудесное спасенне на борту миноносца, но не подтвержденные другими очевидцами и материалами следствия. Существует мнение, что на миноносце Шмидт пытался уйти в Румынию или Турцию, подобно «Потемкину». Но авантюрный замысел был пресечен на выходе из бухты: третьим выстрелом с броненосца "Ростислав" миноносцу повредили машину. Шмидт и другие его руководители арестованы. Говорят, что при первом осмотре корабля Шмидта не нашли, но позже его обнаружили спрятавшегося под металлический настил. Облаченный в грязную матросскую робу, несостоявшийся «красный адмирал» пытался выдать себя за ничего не понимающего кочегара.
Некоторые считают, что Шмидт встал у истоков сепаратизма начала ХХ века. После установления контроля над флотом Петр Петрович рассчитывал отправить отряд броненосцев к крепости Очакову и овладеть ею. После взятия крепости ударный отряд малых кораблей должен был следовать в Николаев, а броненосный флот - в Одессу. Одновременно, еще один отряд малых кораблей должен был установить революционную власть по Черноморскому побережью Крыма и Кавказа. В планы Шмида входило создание Крымско-Кавказской Федеративной Республики, территориально охватывавшей черноморское побережье от Одессы до Батуми.
 |
| Лейтенанта Шмидта под конвоем ведут в суд, 1906 |
Но я знал, что не дальше как завтра, будет начата бойня, будет открыт артиллерийский огонь по казармам, знал, что это страшное злодеяние уже подготовлено, что беда неминуемо стрясется и унесет много неповинных жизней, и это сознание не позволяло мне покинуть ту горсть безоружных людей, которая была на «Очакове» и которая геройски готова была, хотя бы пассивно, одним поднятием красного флага, протестовать против ожидавшегося массового убийства. Команда знала от меня, что первым условием моего участия в деле было не пролить ни капли крови, и команда сама не хотела крови. Что же давало нам убеждение в необходимости, в полезности нашего протеста, что делало нас восторженными и верующими, когда все кругом было так безнадежно и бессильно?
Как мог я, болезненный и слабый человек, лишенный трое предыдущих суток сна, не только оставаться сильным духом и верующим, но поднять дух и укрепить веру в других? В чем была наша сила, идущая, как казалось, в разрез со здравым смыслом?
Сила эта была в глубоком, проникавшем все мое существо и тогда и теперь сознании, что с нами Бог, что с нами русский народ. Да, с нами русский народ, весь, всею своей стомиллионной громадой!»
Во время следствия он опять вел себя настолько неадекватно, что его психическое здоровье вызвало сомнения. Премьер-министр Сергей Витте докладывал Николаю II: «Мне со всех сторон заявляют, что лейтенант Шмидт, приговоренный к смертной казни, психически больной человек и его преступные действия объясняются только его болезнью. Все заявления мне делаются с просьбой доложить о сем Вашему Императорскому Величеству». Сохранилась резолюция императора: «У меня нет ни малейшего сомнения в том, что если бы Шмидт был душевнобольным, то это было бы установлено судебной экспертизой». Но ни один психиатр не согласился(!) ехать в Очаков для освидетельствования Шмидта. Воспротивились кадеты: «Как это – наш герой и вдруг сумасшедший! Нет уж пусть лучше его расстреляют!» И экспертиза не состоялась. 18 февраля 1906 года суд над очаковцами закончился вынесением обвинительного приговора. Петр Петрович Шмидт был приговорен к повешению «как непосредственно учинивший посягательство и руководивший действиями других мятежников». Вместе с ним приговорили к повешению еще троих мятежников. 27 человек осудили на каторгу и ссылку, десятерых оправдали. На кассационной жалобе по делу очаковцев адмирал Чухнин поставил резолюцию: «По высочайше предоставленной мне власти кассационную жалобу защитника подсудимых оставляю без последствий и приговор суда утверждаю. Назначенную осужденному Шмидту смертную казнь заменяю расстрелянием». 20 февраля 1906 года Пётр Шмидт, а также трое зачинщиков восстания на «Очакове» — Антоненко, Гладков, Частник — были приговорены к смертной казни.
(6) 19 марта 1906 года приговор был приведён в исполнение на острове Березань. Шмидт был расстрелян вместе с Н. Г. Антоненко (член революционного судового комитета), машинистом А. Гладковым и старшим баталёром С. Частником. О последних мгновениях поэт Б.Пастернак напишет словами из письма самого Шмидта:
Поставленный у пропасти
Слепою властью буквы,
Я не узнаю робости,
И не смутится дух мой.
Я знаю, что столб, у которого
Я стану, будет гранью
Двух разных эпох истории,
И радуюсь избранью.
Раздался барабанный бой и команда «Пли!». Гром выстрелов смешался с криком чаек, поднявшихся над берегом. Когда все было кончено, место казни заровняли. В советское время общепринятой была версия, что командовал расстрелом товарищ детства Шмидта и сокурсник его по училищу (который сидел с ним за одной партой) Михаил Ставраки, которого спустя 17 лет, в 1923 году, нашли, судили и тоже расстреляли. Однако сам Ставраки на суде вины своей в казни Шмидта так и не признал, заявив, что он присутствовал при казни только как офицер связи, а командовал казнью командир транспорта «Прут» капитан 2-го ранга Радецкий.
 |
| Памятник на могиле П. Шмидта |
Уже во времена Советской России (14 ноября 1923) Шмидта с товарищами перезахоронили в Севастополе на городском кладбище Коммунаров. Памятник на их могиле был сделан из камня, ранее стоявшего на могиле командира броненосца «Князь Потемкин-Таврический», капитана 1-го ранга Е. Н. Голикова, погибшего в 1905 году. Для постамента использовали гранит, конфискованный в бывших имениях и оставшийся после возведения памятника Ленину.
В истории жизни Петра Шмидта слишком много белых пятен. Не ясна его возможная связь с “Еврейским комитетом освобождения Юга России”, который якобы и назначил Шмидта командующим Черноморским флотом. Ряд фактов наводит на мысль, что такая связь вполне могла существовать.
- В бытность капитаном Добровольного флота Шмидт весьма часто бывал в Одессе и был избираем сопредседателем товарищества капитанов. В случае неудачи восстания Шмидт хотел уйти на “Очакове” именно в Одессу, о чем он и рассказал в ходе следствия.
- Именно в Суэце транспорт “Иртыш” получил почту за несколько месяцев похода. Вполне возможно, что в одном из писем Шмидту и была поставлена задача немедленно бросить эскадру и возвращаться как можно ближе к Одессе, чтобы быть в нужном месте в нужный момент.
- Непонятное дезертирство с проматыванием денег. Присутствие во всем этом весьма сомнительной дамы киевлянки Иды Ризберг, которая могла быть связной между еврейским комитетом и Шмидтом. Вполне возможно, что она должна была просто укрыть нашего героя от возможных поисков его за участие в июньских событиях в Одессе. При этом Ризберг вполне могла быть использована именно для того, чтобы специально влюбить в себя “странного” лейтенанта. В мировой разведке и революционном движении примеров тому немало. Небезынтересно и то, что Ризберг была единственной, кто был допущен на свидание к арестованному Шмидту, помимо его сестры. Кто и почему это разрешил? Как и о чем проходила эта беседа? (Описание беседы в изложении самой Ризберг не есть истина.) Какова во всем этом роль адвоката Шмидта, известного одесского юриста и деятеля Бунда Винберга, который, кстати, был хорошо знаком с Ризберг?
- В связи с этим весьма интересно письмо к Шмидту еще одной его знакомой, некой “м-м Райх”, которая пишет, что в Севастополе ходят упорные слухи, будто Шмидт принял в Одессе командование мятежным “Потемкиным”. Но ведь шел еще июнь 1905 года! В это время Шмидт только что прибыл на Дунай из Петербурга и на Черноморском флоте никогда ранее не служил. Каким образом и кто мог назначить его командиром мятежного корабля? Разве что некая организация, контролировавшая как действия “Потемкина”, так и действия самого Шмидта. В письме к Ризберг Шмидт, рассказывая о содержании письма Райх, дает понять, что не видит ничего особенного в том, что его выдвигают на роль вождя в восстании флота. Это тоже весьма удивительно.
- Никто никогда не мог в точности определить истинные политические взгляды Шмидта. Высказывания Шмидта о его собственных взглядах весьма противоречивы. Доподлинно известно только то, что он был активным сторонником созыва Учредительного собрания. Определенное сомнение вызывает и усиленно культивируемый образ Шмидта как романтика-одиночки, готового принести себя в жертву. Бегство Шмидта с “Очакова”, его речи на суде заставляют усомниться в этом.
- В материалах следствия есть и весьма определенное признание Шмидта в том, что в случае победы восстания он планировал послать боевые корабли во все черноморские порты и свергнуть там царскую власть, затем захватить Крым и поставить на Перекопе сильные артиллерийские батареи. Так что планы Шмидта вполне схожи с планами вышеупомянутого Одесского комитета.
- В связи с рассматриваемым нами вопросом кажется весьма не случайным и назначение на должность командира “Очакова” некого боцманмата Исаака Уланского, жившего до службы в Одессе. Исаака Уланского в 1905 году, кстати, не казнили, а лишь приговорили к каторге. В 1937 году И. Уланский был все же расстрелян. Кроме этого, на “Очакове” находился некий одесский пропагандист Г. Ялинич, переодетый матросом. А в самый канун восстания на крейсер пароходом “Пушкин” прибыли еще два студента-боевика из Одессы: А. Пятин и П. Мойшев (Моишеев).
- Обращает на себя внимание тот факт, что планы Одесского комитета по созданию в Крыму и Новороссии независимой еврейской республики вовсе не закончились 1905 годом. В середине 20-х годов в советской прессе началась оживленная дискуссия о праве советских евреев на автономию. В качестве места этой автономии был выбран, конечно же, Крым. Однако знаменитое Ялтинское землетрясение 1927 года несколько остудило пыл автономщиков, но не надолго. Вопрос об автономии поднимался и в тридцатые годы, пока Сталин не распорядился образовать ее на Дальнем Востоке. К вопросу о еврейской автономии в Крыму вернулся еще раз, уже в 1946 году, Еврейский антифашистский комитет во главе с Михоэлсом и Эренбургом. Но и тогда ничего не получилось, и Крым был заселен переселенцами из наиболее пострадавших в годы войны областей России.
- Что касается версии о запланированном в случае неудачи восстания бегстве Шмидта в Турцию. Вскоре после суда над Шмидтом на имя его сестры из Турции пришло письмо, подписанное 28 членами некой боевой организации турецких офицеров-черкесов, которые, поливая грязью Россию, русскую армию и казачество, называли Шмидта своим верным боевым товарищем и сподвижником, делу которого они останутся верны… Что имели в виду турецкие офицеры, уж не деятельность ли Шмидта по разрушению Российской государственности?
Владимир Шигин "НЕИЗВЕСТНЫЙ ЛЕЙТЕНАНТ ШМИДТ"
Беспартийность Шмидта, который был единственным офицером русского флота, примкнувшим к революции 1905-1907 года, сыграла на руку его посмертной славе. Еще 14 ноября 1905 В.И. Ленин писал: «Восстание в Севастополе всё разрастается… Командование „Очаковым“ принял лейтенант в отставке Шмидт…, севастопольские события знаменуют полный крах старого, рабского порядка в войсках, того порядка, который превращал солдат в вооруженные машины, делал их орудиями подавления малейших стремлений к свободе». Но сам Шмидт, пусть и социал-демократ, много лет участвовавший в подпольной деятельности, по воспоминаниям близко знавшей его Ростковской, к моменту начала восстания уже отошёл от революционной деятельности и был «конституционным монархистом». На суде же Шмидт заявил, что если бы действительно готовил заговор, то заговор победил бы, и он согласился возглавить готовившееся левыми и вспыхнувшее без его участия восстание только для того, чтобы избежать резни матросами всех представителей привилегированных классов и нерусских и ввести бунт в конституционное русло.
 |
| Мореходное училище им. лейтенанта Шмидта. Херсон, 1982 |
 |
| Броневик имени Шмидта |
Между тем революционные события в стране продолжали кипеть, и очень скоро после казни лейтенанта на митингах различных партий стали появляться молодые люди, которые, назвавшись «сыном лейтенанта Шмидта», от имени погибшего за свободу отца призывали мстить, бороться с царским режимом или оказывать посильную помощь революционерам, жертвуя устроителям митинга кто сколько может. Под «сына лейтенанта» революционеры делали хорошие сборы, но так как партий было много и каждый хотел «воспользоваться случаем», то «сыновей» развелось совершенно неприличное количество. Мало того: откуда-то возникли даже «дочери Шмидта»! Дальше — больше: появились «сыновья», не имевшие к партиям никакого отношения, а работающие «на себя». Газеты, что ни день, писали о поимке очередного «молодого человека, называвшего себя сыном лейтенанта Шмидта», и эта газетная формула буквально навязла в зубах у обывателя. Около года «дети лейтенанта» вполне процветали, а потом, когда со спадом революционных настроений кончились митинги и сходки, на которых можно было обходить с шапкой публику, распаленную до безумия речами ораторов, они куда-то исчезли, сменив, видимо, репертуар.
В конце 1920-х годов увидел свет роман «Золотой теленок». Над недавним героем стали безнаказанно шутить. Благодаря Ильфу и Петрову, вошедшее в разговорную речь выражение «сын лейтенанта Шмидта», и сегодня означает отпетого мошенника. Кстати, именно, благодаря сатирическому роману Ильфа и Петрова имя лейтенанта Шмидта лучше всего сохранилось в истории. Удивительная ирония судьбы…
 |
| Евгений Шмидт-Очаковский |
А единокровный брат «лейтенанта» (точнее капитана) Шмидта, герой обороны Порт-Артура Владимир Петрович Шмидт из-за позора, обрушившегося на семью, изменил фамилию на Шмитт. Впоследствии он эмигрировал в США, где стал членом Общества бывших русских морских офицеров в Америке, гидрографом и океанографом, преподавателем Колумбийского университета, а так же первым церковным старостой русского Храма Христа Спасителя в Нью-Йорке.
 |
| Яхта «Лейтенант Шмидт» (справа) до модернизации |
 |
| кадр из фильма «Капитан „Пилигрима“» |
Официальные органы старались «реабилитировать» Шмидта. К 50-летию образования СССР Одесский государственный академический театр оперы и балета поставил оперу Б. Кравченко «Лейтенант Шмидт». Московский театр имени Ермоловой поставил одноименную пьесу Д. Самойлова. По пьесе В. Долгого анонсировали спектакль «После казни прошу…» на сцене Ленинградского театра юного зрителя. К дате напечатали воспоминания сестры Шмидта - А.П. Избаш - «Лейтенант П.П. Шмидт», появились переизданные мемуары адвоката на процессе А.М. Александрова - «Лейтенант Шмидт». В течение последующих 20 лет о Шмидте было выпущено более 20 объемных монографий. Романы и повести Калугина Ю.А «Командую флотом. Шмидт», Попова Н.Я. «Красный адмирал», Самолиса Г.В. «Лейтенант Шмидт», Черкашина Г.А.«Клянусь и солнцем и землею», Виноградовой А.В. «Расстрелянная мечта». Событиям восстания на крейсере «Очаков» и казни его руководителей свои полотна посвятили художники Яновский В.К., Булавицкий И.Я., Карпов Д.К., Завгородний А.П...
 |
| Действующая модель крейсера «Очаков», изготовленная в ЦКБ «Черноморсудопроект» под руководством инженера Иванова В.А., подарена г.Очакову в июле 1984 на торжественном собрании, посвященному Дню ВМФ. Экспонируется в ОВИМ им. А.В. Суворова. |
 |
| Очаков. Памятник П.П.Шмидту |
Еще раньше, в экстазе поклонения новому герою, в Очакове была переименована улица, носившая до середины 20-х имя бригадира Горича. Переименование повлекло запустение памятника отважному бригадиру, а потом памятник вообще снесли, чтоб на его месте в 60-х годах ненадолго водрузить гипсового «адмирала» в … женском кителе. Первый памятник Шмидту П.П. был открыт в Очакове 25 июля 1964. Автор скульптор Шубин Л.И. Изготовлен он был на Одесском художественно-производственном комбинате. Со временем из-за неустойчивости материалов памятник начал терять эстетический вид и в 1982 скульптура демонтирована, отреставрирована и установлена в вестибюле здания средней школы № 2, которой в 1935 при переходе во вновь построенное здание было присвоено почетное звание им. Шмидта.
 |
| 1982 год. Торжественное открытие нового памятника в Очакове |
Решение о создании нового памятника Шмидту П.П. принято в январе 1979. Торжественное открытие состоялось 28 апреля 1982. Авторы памятника: заслуженный художник Украины скульптор Макушин Ю.А. и Макушина И.В., заслуженный архитектор Украины Попова О.П. Памятник представляет фигуру лейтенанта в полный рост со знаменем за спиной. Портретная фигура с аксессуарами установлена на палубе крейсера у леера. Отлита на Черноморском судостроительном заводе Николаева. Постамент из пяти блоков розового гранита сложной конфигурации, напоминавший форштевень корабля. Справа на постаменте текст: «Командую флотом. Шмидт», внизу «1905 год». Общая высота памятника 9,8м. У основания из гранитных блоков трехступенчатая площадка длиной более 17 м. По поводу этого памятника даже существует анекдот:
Трое останавливаются у монумента, читают: «Командую флотом. Шмидт» и спрашивают у прохожего: «- Так за что ему памятник?»
Местный житель на ходу отвечает: «- Как единственному офицеру Императорскому флота, женившемуся на проститутке. А потом - у него началась мания величия»."
 |
| Украинское общество охраны памятников истории и культуры (1970-е) |
Конечно же, и Бердянск, как его малую родину, не обошли модные веяния времени. Вот только увековечить память о знаменитом соотечественнике коммунистические власти города удосужились лишь в 1973-ем переименованием парка Пушкина (памятуя об истории его создания отцом лейтенанта) в им. Шмидта да памятником-бюстом Петру Петровичу (сыну) на месте вековых арок его центрального входа, который красуется здесь и доныне.
Что касается "детей лейтенанта Шмидта", то в бердянском центральном городском парке имени П. П. Шмидта, недалеко от входа в парк возле ДК им. Н. А. Островского установлена парная скульптура (работы Г. Франгуляна), изображающая сидящих на скамейке «сыновей лейтенанта Шмидта» — Остапа Бендера и Шуру Балаганова. Выполненный из бетона с налетом бронзовой краски памятник — творение местного скульптора Николай Мироненко любовно названный народом “Третьим будешь?”, представляет собой скульптурную композицию из непринужденно восседающих на двух стульях Бендера и Балаганова и третьего, пустующего в ожидании то ли Паниковского, то ли просто желающего присоединится к компании за пивом “только для членов профсоюза”.
Так же это имя («Дети лейтенанта Шмидта» или сокращенно «ДЛШ») носит команда КВН, образованная после слияния в 1996 году студенческого театра эстрадных миниатюр «Люкс» из Томска и шоу-театра «Калейдоскоп» из Барнаула, ставшая в 1997 году чемпионами лиги «КВН-Сибирь».
В 60-е годы судьбу П. Шмидта полемически затронули в фильме «Доживем до понедельника».
Внести окончательную ясность во взаимоотношения Шмидта и его киевской знакомой «Р» попытались в фильме «Почтовый роман», но как-то неубедительно. Фильмом, наверное, пытались объяснить причину назначения шмидтовской ипподромной знакомке и его последней возлюбленной Зинаиде Ивановне Ризберг, оставшейся, в отличие от сына лейтенанта Шмидта, в Советской России, государственной пенсии (?). На основе сохранённой ей переписки с Петром Шмидтом были созданы несколько книг, и даже снят вышеприведенный фильм.
Кроме фильмов, спектаклей и оперы, в СССР поставили о Шмидте даже балет. Жаль, его не осталось на видео. Вообще, интересно, как режиссер языком хореографии поставил сцены бегов на ипподроме, митинги, плавание в воде, суд и расстрел?
<…>И каторжность миссии: переорать
(Борьба, борьбы, борьбе, борьбою.
Пролетарьят, пролетарьят)
Иронию и соль прибоя,
Родящую мятеж в ушах
В семидесяти падежах.
И радость жертвовать собою,
И - случая слепой каприз.
Одышливость тысяч в бушлатах по-флотски,
Толпою в волненьи глотающих клёцки
Немыслимых слов с окончаньем на изм,
Нерусских на слух и неслыханных в жизни
(А разве слова на казённом карнизе
Казармы, а разве морские бои,
А признанные отчизной слои -
Свои?!) <…>
Нобелевский лауреат Борис Пастернак быстро исполнил (март 1926 - март 1927) одноименную поэму - пафосную, пресную и дидактическую, что не свойственно Борису Леонидовичу. Судя по времени написания, она старшая сестра “Золотого теленка”. Интересно, но истории с воровством денег в поэме уделено прямо-таки не последнее место. Это и понятно: не каждый день герои грабят казенные кассы! В изложении Пастернака Шмидт вырисовывается как не слишком симпатичный тип. Он сваливает всю вину за собственное дезертирство на сестру, не стесняясь говорит о своем беспробудном пьянстве и проматывании денег на бегах, причем в конце рассказа совершенно забывает, что ему вроде бы надо было ехать в Керчь. В целом же поэтизированный рассказ о злоключениях Шмидта вполне сопоставим по накалу страстей с рассказами его многочисленных сыновей во главе с Остапом Бендером.
Лидия Иващенко (много лет заведовавшая музеем П.П. Шмидта), знавшая о нем буквально все, искренне ему симпатизировавшая, однажды сказала: «он был глубоко несчастным человеком, трагичной личностью, запутавшимся романтиком, жаждавшим признания любой ценой, и оно к нему пришло… со смертью». Как считает военный историк А.Ларионов, жизнь и деятельность Шмидта стали своеобразным предупреждением российской власти о неблагополучии государственного организма. "Современное молодое поколение, вступающее в жизнь, нуждается в сверхпроекте, где могли бы быть востребованы лучшие качества человека, его творческий потенциал. Сытый буржуа не может стать идеалом. Можно очень по-разному относиться к личности Шмидта (она далеко не идеальна), но никто, даже его личные враги не упрекали его в корысти и продажности. Основная его черта – полное бескорыстие и жертвенность во имя идеи. Поэтому, невзирая на самые разнообразные мнения о деятельности этого человека, она заслуживает непредвзятого изучения", - заключил историк.
Комментариев нет:
Отправить комментарий