 |
| kite_kit |
 |
| Ефремова Елена (Zzorik) |
Застынет в дверях и сверток протянет вам.
Взовьется пола плаща, скрипнут ступени.
Шорох глухой закатится по углам.
Выцветший шелк. Запах далеких странствий.
Алый лоскут, что ты таишь внутри?
Где-то на рубеже времени и пространства -
Ждет музыкант, чтобы к нему пришли.
Флейта дрожит в руке в предвкушенье чуда -
Пробует робко вкус незнакомых губ.
Кто был ваш гость, долго ли шел, откуда?
Флейта поет. Крысы за ней бредут.
Michletistka
КРЫСОЛОВ ИЗ ГАМЕЛЬНА
Из поэзии вагантов
Пер.Л.Гинзбурга
"Кто там в плаще гуляет пестром,
Сверля прохожих взглядом острым,
На черной дудочке свистя?..
Господь, спаси мое дитя!"
Большая в Гамельне тревога.
Крыс развелось там страсть как много,
Уже в домах не счесть утрат-
Перепугался магистрат.
И вдруг волшебник - плут отпетый -
Явился, в пестрый плащ одетый,
На дивной дудке марш сыграл
И прямо в Везер крыс согнал.
Закончен труд у магистрата.
Спросил волшебник: "Где ж оплата?"
А те юлят и так и сяк:
"За что ж платить-то? За пустяк?
Велик ли труд - игра на дудке?
Не колдовские ль это шутки?
Ступай-ка прочь без лишних слов!"
И хлопнул дверью крысолов.
Меж тем, от крыс освобожденный,
Ликует город, город возрожденный,
В соборах - Господу Хвала! -
Весь день гудят колокола!
Пир взрослым, детворе забава...
Но вдруг у северной, у северной заставы
Вновь появился чудодей,
Сыграл на дудочке своей...
И в тот же миг на звуки эти
Из всех домов сбежались дети.
И незнакомец всей гурьбой
Увел их в Везер за собой.
Никто не помнит их отныне,
Навек исчезнувших в пучине.
Река бежит, вода течет.
Какой ценой оплачен счёт!...
Всем эту быль запомнить надо,
Чтоб уберечь детей от яда.
Людская жадность - вот он яд,
Сгубивший гамельнских ребят.
 |
| Drawn by Adriaen van de Venne. 1620-1626 |
Однажды черый, черный синантроп,
Из рода крыс, в глухом Средневековье,
В расцвете сил, к тому же, мизантроп,
Страдающий при этом краснословием,
Избрал для жертвы славный городок,
Чудесный Гамельн, Нижняя Саксония,
Где очаровывает каждый уголок
И краски города звучат симфонией…
И в этот рай он возбудил набег,
Инвазию, нашествие крысиных,
И потрясен был всякий человек
Беды нечаянной открывшимся глубинам!!!
Изнемогая от крысиных орд,
Ларец самой Пандоры отворивших,
Потребовал измученный народ,
Избавить их от город наводнивших
Носителей инфекции, одним
Укусом делающих непригодным
Мешок зерна и сахара, гнилым
Продукт свежайший! Дьяволу угодны,
Всеядны, адаптивны и умны
Крысиные враги чужого счастья!….
Запасы города уже разорены!
Муниципалы стонут от проклятий…..
И вот однажды, распрекрасным днем,
Явился в Гамельн яркий незнакомец,
Наряд диковинный и пестрый был на нем,
Украшенный канвой из колоколец.
Он предложил за плату защитить,
Избавить город от большой напасти.
И обещали власти заплатить
И сделать всё, что только есть в их власти!
Под переливы колоколец, Он
Извлек из складок маленькую флейту,
И заиграл…. И тут со всех сторон,
Чудовищным по сути комплиментом,
К нему, повылезав из тайных нор,
Крысиным одеялом устремились
Чума, несчастье, зло и приговор!!
Свидетели, дрожа, перекрестились…
Волшебник, пятясь, отошел к реке,
Направил звуки в глубину индиго,
И крысы, с вечным сном накоротке,
Растаяли в реке случайным бликом….
Спасенный город долго ликовал!!!!
Лилось вино и чепчики взлетали…
Когда же расплатиться час настал,
То горожане запротестовали…
“Вы горько пожалеете о том”, -
Чудесник молвил и покинул город…..
И День пришел, и зазвучал кругом
Мотив простой, из флейты извлеченный…
И распахнули двери все дома,
Открылись окна в лицах удивленных,
Когда толпою шли без ведома
Все дети города дорогой обреченных
Вслед шлейфу музыки диковинного гостя,
В котором можно без труда узнать
Властителя крысиного погоста,
Кого смогли забвению предать…
Кого осмелились обманом оскорбить,
Нарушив обещания, слово чести….
Не пожелавшие работу оплатить
Подверглись самой изощренной мести.
В последний раз по гулким мостовым
Жемчужины саксонского пейзажа
Ступают те, кого уже живым
Не обретут родители пропажи…
Как высока цена обмана, лжи,
Невыполненного обещания?-
Живое может превратиться в миражи!
А счастье станет горем и страданием!!
Живет легенда в памяти, сердцах,
Манок туризма и алтарь для чувства,
А где-то, потерявшись на века
Из-за чужого зла и безрассудства,
Бредут одни, в неверном свете дня
По следу повторяющейся трели
Заложники (всего лишь ребятня),
Всех человеческих ошибок карусели…
 |
| Батов Антон.До свидания, дети... |
Прошли века, высохли слёзы, истёрлись, истлели те «зажиленные» деньги, но в сегодняшнем Гамельне, расположенном неподалёку от Ганновера, земля Нижняя Саксония, многое напоминает о жестокой мести Крысолова, или, как его ещё называют, Флейтиста из Гамельна. Здесь есть «дом Крысолова», «Бесшумная улица», на которой с давних пор запрещено играть на музыкальных инструментах. Восстановлены разрушенные во время последней войны городские часы, на которых несколько раз в день под звон 29 колокольцев оживают флейтист, дети, крысы, горожане: по кругу в три яруса движутся деревянные фигурки, разыгрывают сцены из старинного предания.
А в местном музее вы узнаете, что борьба с крысами, переносчиками бубонной чумы, от которой в старину порою вымирали целые земли, была делом непростым и нелёгким.
"Во всём виноваты кошки"
Я мог бы привести бесчисленное множество случаев, как демоны появлялись в образе кошек, какое множество детей было уничтожено ведьмами и сколько колдовской мази было сделано из их мертвых тел. Но разве есть нужда в приведении всех этих фактов?
Исследование о ведьмах. Варфоломей де Спина. XVI в.
Инквизиция и простые «сознательные граждане» истязали и убивали ни в чем не повинное «сатанинское отродье»-кошек в таких количествах, что кошкам грозило почти полное уничтожение. К XIV веку кошек осталось так мало, что они уже не могли справляться с крысами, переносившими бубонную чуму. Начались эпидемии, в которых, естественно, обвиняли не инквизицию, а прокаженных и евреев (считалось, что причина чумы в том, что они отравляют колодцы). В волне погромов, прокатившейся по Европе, были уничтожены около 200 еврейских общин. Это не помогло. Тогда решили, что уничтожены еще не все зловредные ведьмы и стали сжигать их с еще большим рвением. Вместе с кошками. Крысы расплодились еще больше. Результат известен — от четверти до трети населения Европы погибло от чумы. (Только в самом конце XIX века Александр Йерсен и Луи Пастер своими научными исследованиями вернут кошке ее доброе имя, открыв, что чуму вызывают микробы, а не ведьмы, кошки или евреи). Кошки начинают размножаться, уменьшается количество крыс и мышей, затихает чума и ...люди с новой силой и с прежним рвением продолжают «дьявольских животных» сжигать. При этом набирает силу поверье, что в чуме виноваты как раз кошки, источающие «зловредные миазмы». Мыши и крысы с радостью наблюдают из своих норок, как обвиняемые в сотрудничестве с ведьмами и дьяволом кошки снова исчезают одна за другой и гибнут от рук благонравных христиан. Хорошее настроение способствует хорошему аппетиту — в начале XVI века крысы почти полностью съедают урожай в Бургундии. Наступает голод, люди опять гибнут. Церковь, как обычно, борется с бедой старым, проверенным методом — вызывает крыс на суд. Процесс в суде Отенского церковного округа, где крыс призвали к ответу, был довольно таки длителен, но урожая не прибавил и медленно угас сам собой, принеся очередные лавры лишь адвокату. Хотя «повестки были составлены по всей форме; во избежание возможных ошибок подсудимые были описаны как мерзкие животные сероватого цвета, живущие в норах», но адвокату удалось доказать, что крысы не явились на суд, поскольку боялись кошек. Суд признал основательность приведенного аргумента. И так дальше, по заколдованному кругу...
 |
| Print made by Jan van Vliet. 1632 |
Так что предание о Крысолове скорее всего не пустая выдумка. Конечно, гамельнский злодей не мог одними только звуками флейты завлечь ребятню в везерские омуты. Но, видно, сумел каким-то образом обмануть и погубить детишек. Значит, в основе древнего предания какой-то подлинный случай…
Установлено, что первое официальное упоминание о страшном флейтисте-крысолове следующее было около 1375 года в хронике города Гамельна: «В 1284 году в день Иоанна и Павла, что было в 26-й день месяца июня, одетый в пёстрые покровы флейтист вывел из города сто и тридцать рождённых в Гамельне детей на Коппен близ Кальварии, где они и пропали». В той же хронике, в записи о 1384 годе, американская исследовательница Шейла Харти обнаружила краткую запись: «Сто лет тому назад пропали наши дети».
Запись эту считают тем зерном правды, из которого и выросла легенда. Здесь пока о сверхъестественной силе волшебной флейты ничего не говорится. Ну пошли и пошли, может, просто дудочник хорошо играл, вот и захотелось попрыгать под его музыку. И что же стало с детьми потом? Ведь, судя по записи, они пошли не к реке, а совсем в другую сторону.
 |
| Витраж церкви Маркткирхе. |
Существуют также сведения, будто у декана местной церкви Иоганна фон Люде (ок. 1384) сохранился молитвенник, на обложке которого его бабушка (или, по другим сведениям, мать), своими глазами наблюдавшая увод детей, сделала краткую рифмованную запись о произошедшем на латинском языке. Молитвенник этот был утерян около конца XVII века.
Это версия Ratcatcher, которую я попытался реставрировать по скудной информации некоторых архивов... :) Возможно этот вариант звучания покажется Вам несоответствующим дошедших до нас легендам... Однако я уверен точно, что в те стародавние времена сердца людей были открыты музыке... И Музыка, как это не парадоксально, звучала, именно, в сердцах людей... Если это так... Было ли у Вас желание спеть? Существует ли "магия" музыки сейчас? :).....
Некоторые утверждают, что сказка была основана на реальных событиях. Что же в действительности случилось с более сотней детей Хамельна, которые таинственным образом исчезли 12 июня 1284 года?
© Music by Bulat Asatullin 2010
© ra2006ra
На месте преступления
Легенда о Крысолове прославила безвестный городок на весь мир. Гамельн извлекает из этого немалые выгоды. Напоминания о Крысолове тут на каждом шагу. Фигура Крысолова изображена на церковном витраже рядом с гербом города. В центре Гамельна - скульптура Крысолова. Даже на стене Дворца бракосочетаний изображена сцена из знаменитой сказки.
Есть в Гамельне и гостиница под названием "Дом Крысолова". В меню ее ресторанчика фигурируют блюда, от названий которых мороз пробегает по коже: тут вам и "Убийца крыс", и "Крысиные хвосты", и "Крысиная кровь"...
В начале XX века, когда это старинное здание реставрировали, была обнаружена старая балка с надписями, сделанными еще готическим шрифтом. Они свидетельствовали об истории с Крысоловом. Стоит "Дом Крысолова" на Бунгелозенштрассе - улице, по которой мститель якобы и уводил детей из города. В память о том печальном событии здесь по сей день запрещено музицировать и устраивать праздники.
 |
| Шульженко Василий Владимирович |
Немецкая исследовательница Эмма Бухайм обращает внимание на бытующую во Франции легенду о таинственном монахе, который освободил некий город от крыс, но обманутый магистратом, увёл за собой весь скот и всех домашних животных.
Ирландия также знает историю о волшебном музыканте, впрочем, не флейтисте, но волынщике, уведшем за собой молодёжь.
 |
| Otagoth |
История о неизвестном, который появился ниоткуда и без каких-либо объяснений увёл за собой городских детей, есть и в Бранденбурге. Единственное отличие состоит в том, что колдун играл на органиструме и, выманив свои жертвы, навсегда скрылся с ними в горе Мариенберг.
В городе Нойштадт-Эберсвальде также бытовала легенда о колдуне-крысолове, избавившем от нашествия грызунов городскую мельницу. Если верить рассказу, он спрятал внутри «нечто» и такое же «нечто» положил в одному ему известном месте. Околдованные крысы немедленно покинули прежние жилища и ушли из города навсегда. Эта легенда, впрочем, заканчивается мирно — колдун получил свою плату и также исчез из города навсегда.
Известна история о том, как поля в окрестностях города Лорха подверглись нашествию муравьёв. Епископ Вормса организовал шествие и молился об избавлении от них. Когда процессия достигла озера Лорха, ей навстречу вышел отшельник и предложил избавить от муравьёв и попросил за это возвести часовню, потратив на неё 100 гульденов. Получив согласие, он достал свирель и заиграл на ней. Насекомые сползлись к нему, он повёл их к воде, куда погрузился и сам. Затем он потребовал вознаграждения, но ему отказали. Тогда он опять заиграл на своём инструменте, к нему сбежались все свиньи в округе, он повёл их к озеру и скрылся в воде вместе с ними.
 |
| Laura Palmer |
В Корнойбурге вблизи Вены (Австрия) есть собственный вариант истории о Крысолове. Действие в этом случае разворачивается в 1646 году, в разгар Тридцатилетней войны, когда разорённый шведами город кишел крысами и мышами. Флейтист в костюме охотника также вызвался избавить город от беды. В отличие от гамельнского, этот персонаж имел имя — Ганс Мышиная Нора, и, по его собственным словам, был родом из Магдаленагрунд (Вена), где исполнял должность городского крысолова. Обманутый магистратом, отказавшимся платить на основании того, что не желал иметь дела с «безродным бродягой», Ганс, играя на дудочке, выманил из города детей и отвёл их к Дунаю, где на пристани ожидал их корабль, готовый к отплытию. Впрочем, в этот раз дети не исчезли никуда, но прямиком отправились на невольничьи рынки Константинополя. Считается, что до недавнего времени в память об этом в Корнойбурге на улице Pfarrgäßchenstraße находился мраморный барельеф, изображавший крысу, поднявшуюся на задние лапы, в окружении затейливой готической надписи, повествовавшей о случившемся, и обозначения года, с течением времени совершенно стёршегося, так что различить стало возможно лишь IV римскими цифрами. По местной традиции, пастухи отказались от употребления рожков для сбора стад, но вместо этого щёлкали кнутом. Существует предположение, что речь в этом случае идёт о военном наборе, который производил некий горнист или дудочник, причём никто из рекрутов не смог вернуться домой.
Легенда, весьма схожая с историей Гамельнского крысолова, бытует также в городе Ньютоне на английском острове Уайт. Здесь, пытаясь избавиться от нашествия крыс, обнаглевших настолько, что мало кто из городских детей смог избегнуть укусов, магистрат нанял в помощь «странного типа в костюме всех цветов радуги», представившегося как Пёстрый флейтист. Крысолов, договорившись, что плата за его услуги составит 50 фунтов стерлингов — то есть внушительную сумму, благополучно выманил из города и утопил в море крыс и мышей, но, обманутый магистратом, начал наигрывать на дудочке иную мелодию. Тогда же к нему сбежались все городские дети, и в их сопровождении крысолов навсегда исчез в дубовом лесу.
В горах Гарца однажды появился музыкант с волынкой: каждый раз, когда он начинал играть, умирала какая-то девушка. Таким образом он погубил 50 девушек и исчез с их душами.
Похожая история существует в Абиссинии — в поверьях фигурируют злые демоны по имени Хаджиуи Маджуи, которые играют на дудках. Они разъезжают верхом на козлах по деревням и при помощи своей музыки, которой невозможно сопротивляться, уводят детей, чтобы их убить.
_-_Foto_G._Dall%27Orto.jpg) |
| Зачарованные музыкой Орфея, вокруг него собираются животные (римская мозаика) |
Как полагает немецкая исследовательница Эмма Бухайм, в основе своей легенды о крысолове восходит ещё к языческим повериям о гномах и эльфах, имевших пристрастие к похищению детей и ярким костюмам, которые специально надевались, чтобы привлечь детское внимание.
Исследователь мифологии Сабин Баринг-Гоулд указывает, что в германской мифологии душа имеет сходство с мышью. Кроме того, известны случаи, когда смерть человека объяснялась тем, что неподалёку играла какая-то музыка, и душа покидала тело, когда музыка затихала (по его мнению, такое суеверие связано с трактовкой ранними христианами Иисуса как Орфея). Пение эльфов, предвещающее смерть, немцы называют «песней духов» и «хороводом эльфов» и предупреждают детей не слушать их и не верить их обещаниям, а то «их заберёт фрау Холле» (древняя богиня Хольда). В скандинавских балладах описано, как юношей завлекают сладкие напевы эльфийских дев. Эта музыка называется ellfr-lek, на исландском языке liuflíngslag, на норвежском — Huldreslát. Исследователь указывает на параллели этих северных мифов с историей о волшебном пении сирен, обольщавшем Одиссея. Кроме того, для понимания сложения истории о крысолове надо учитывать, что душа, связанная с дыханием, также живёт в завываниях ветра (ср. Дикая охота); души умерших на тот свет водил в греческой мифологии Гермес Психопомп (связанный с ветром: летящий плащ, крылатые сандалии), в египетской — бог Тот, в индийской — Сарама. Бог-музыкант Аполлон имел эпитет Сминфей («истребитель полевых мышей»), потому что он избавил Фригию от нашествия. Орфей своими мелодиями заставлял зверей собираться вокруг себя. Санскритская легенда о поэте Гунадхье рассказывает о том, как он своими притчами собрал в лесу множество животных. В финской мифологии волшебного музыканта зовут Вяйнямёйнен, а в скандинавской мифологии пением рун прославился бог Один. Следы мифа об Одине прослеживаются в древнем немецком героическом эпосе «Кудруна», где власть подчинять музыкой животных приписывается Хоранту (норвеж. Хьярранди).
Существуют аналоги истории о музыкальном инструменте, который заставляет всех танцевать, пока звучит музыка (валашская сказка о волынке, данной Богом; новогреческая сказка о Бакале и его дудочке; исландская сага об арфе Сигурда, убитого из-за неё Боси; рог Оберона из средневекового романа «Гюон Бордосский»; испанская сказка о фанданго; ирландская сказка о слепом музыканте Морисе Конноре и его волшебной дудочке, заставившей танцевать рыб; легенда гватемальского народа киче из книги «Пополь-Вух»), а также, наоборот, об инструменте, заставляющем засыпать (гусли в славянских сказках; волшебная арфа Джека, поднимавшегося по бобовому стеблю).
Объективное расследование
 |
| Иллюстрация к легенде (1660) |
Версии экспертов
Среди исследователей нет единства, о чём именно может идти речь, но основные предположения выглядят так:
Крестовый поход детей
 |
| Густав Доре. «Крестовый поход детей» |
Убеждение Николая, как и его французского соратника — пастушка Этьена, состояло в том, что Христос не желает, чтобы Иерусалим освободили взрослые, отягчённые грехами, но позволит это сделать невинным детям, причём мирным путём. Николай появлялся со станком, на котором был укреплён крест в форме греческой буквы «тау» (Τ), объявляя, что по его слову Бог совершит чудо и море расступится, как ранее перед Моисеем, детское же воинство бескровно утвердит своё господство в Иерусалиме.
Николай сумел собрать под свои знамёна около 20 тысяч детей, молодёжи и простолюдинов и повести их в поход вопреки противодействию властей. Впрочем, лишь несколько тысяч из них сумели добраться до Бриндизи, где из-за энергичного противодействия местного епископа вынуждены были повернуть назад. Большая часть крестоносной армии погибла в пути.
Сторонники этой версии предполагают, что некий монах-проповедник сумел увлечь гамельнских детей, уговорив их примкнуть к армии Николая.
Однако принять эту теорию мешает то, что между детским крестовым походом и исчезновением гамельнских детей, как это событие описывают хроники, прошло 72 года, при том что память о крестовом походе продолжала существовать совершенно отдельно от гамельнской легенды. Противоречит предположению о монахе также мотив пёстрой одежды, известный уже в самых ранних версиях легенды.
Битва при Зедемунде
Ещё одним «милитаристским» объяснением легенды следует полагать попытку возвести её к незначительной битве при Зедемунде (1259), когда гамельнское ополчение вышло на бой против армии епископа Минденского (Минден — городок в Вестфалии) в попытке с помощью военной силы закрепить за собой спорное земельное владение. Гамельнцы в этой битве проиграли, причём предполагается, что на поле боя остались около 30 погибших, пленные были уведены прочь «через горы» — что совпадает с легендой (этих-то «детей Гамельна» (то есть уроженцев города) и поминают строки в хронике и надпись на доске), и в дальнейшем вернулись домой через Трансильванию. Однако битва при Зедемунде зафиксирована во многих хрониках, произошла она раньше зафиксированной в гамельнской хронике истории о крысолове, количество погибших не совпадает с названным в хронике, и трудно поверить, будто в одном и том же городе в течение такого небольшого промежутка времени сумели перепутать два разных события. И самое главное - откуда в таком случае взялся Пёстрый Флейтист
Чёрная смерть
 |
| Питер Брейгель-старший. «Торжество смерти» |
В Германию чума пришла осенью 1349 года, причинив страшные опустошения. Предполагают, что именно гибель огромного количества молодёжи и детей стала основой легенды о пёстром дудочнике — то есть демоне смерти, уведшем их за собой. Сторонники этой версии указывают на возникший в Средние века символизм Пляски смерти (нем. Totentanz), причём изображающий смерть скелет иногда обряжался в разноцветные лохмотья или пёстрые одежды (подобные рисунки известны, в частности, по немецким манускриптам того времени).
 |
| Смерть аккомпанирует жутким пляскам на дудочке |
Полагают, что именно жестокая эпидемия, ставшая причиной гибели большого количества детей и подростков в средневековом Гамельне, могла в народном сознании превратиться в легенду о таинственном дудочнике, уводящем с собой танцующих детей в царство смерти, «за гряду холмов», откуда никто из них уже не смог вернуться назад.
Однако и эта версия, кажущаяся убедительной, приходит в противоречие с легендой, так как описанные в хронике события произошли более чем за полвека до эпидемии Чёрной смерти, в то время как в конце XIII века крупных эпидемий не зафиксировано.
Хореомания
Неизвестного происхождения танцевальная эпидемия охватила Европу вскоре после окончания эпидемии Чёрной смерти. Сотни людей были охвачены исступлённой пляской, причём их ряды постоянно пополнялись. Толпы одержимых пляской Св. Иоанна, или Св. Витта, как её называют документы того времени, срывались с места, переходя из города в город, и, бывало, день напролёт кричали и прыгали до полного изнеможения, затем падали на землю и засыпали прямо на месте, чтобы, проснувшись, вернуться к нормальной жизни.
 |
| Питер Брейгель-старший. «Одержимые пляской» |
Хореомания свирепствовала в Европе в XIV—XV веках, затем исчезла окончательно, чтобы никогда уже не повториться. Механизм возникновения этого заболевания остался неизвестным, впрочем, предполагается, что подобным образом выплеснулись потрясение и ужас, вызванные эпидемией Чёрной смерти.
Но если в позднейшее время хореомания охватила почти всю Западную Европу, локальные вспышки наблюдались и ранее. Так, в 1237 году в Эрфурте около сотни детей по непонятной причине оказались одержимы безумной пляской, после чего, крича и прыгая, отправились вон из города по дороге в Армштадт и, добравшись туда, рухнули в изнеможении, погрузившись в сон. Родители сумели их разыскать и вернуть домой, однако никто из одержимых так окончательно и не смог прийти в себя, многие из них умерли, у других до конца жизни остались тремор и судорожные подёргивания конечностей.
Несколькими десятилетиями позднее, 17 июня 1278 года около сотни человек, поражённых той же болезнью, принялись плясать и прыгать на Мозельском мосту в Утрехте, вследствие чего мост обрушился, и все они утонули в реке. Последующая легенда приписала эту катастрофу тому, что мимо прошёл пастор, нёсший Святые Дары, которые предназначались некоему тяжелобольному. Дьявольские чары при том немедленно развеялись, и мост рухнул в реку, увлекая за собой одержимых.
Средневековое сознание, приписывавшее любое нервное расстройство чарам ведьм или самого дьявола, легко могло трансформировать нечто подобное в легенду о Крысолове, причём на реальную основу позднее наложился известный фольклорный мотив о дьявольской музыке, противиться которой не могут ни люди, ни животные.
Эта теория представляется убедительной, однако подтверждений ей пока не найдено.
Горный оползень
Интересную теорию выдвинула в 1961 году немецкая исследовательница Вальтраут Вёллер. Обратив внимание на то, что по легенде несчастье случилось в день Св. Иоанна и Павла, в то время как в день летнего солнцестояния, 21 июня, по древней традиции, восходящей ещё к языческим временам, в средневековых немецких городах или их окрестностях было принято устраивать танцы и игрища.
Опираясь на предание о двух мальчиках, отставших от общего шествия и видевших, как открылась гора и дети в неё зашли, исследовательница предположила, что место гибели детей должно было быть расположено достаточно далеко от города, и представлять собой некий природный «капкан» — болото или ущелье, известное частыми оползнями.
Такая местность действительно нашлась в 15 км от города, неподалёку от современного посёлка Коппенбрюгге (в древности — Коппенбург, по имени замка, построенного здесь в 1303 году). Путь к Коппенбургу лежит мимо горы Кальвариенберг, о которой упоминают описывающие данное событие хроники. И здесь же рядом с посёлком располагается местность, издавна известная под именем Чёртова Дыра — болотистая котловина, путь к которой лежит через узкое горное ущелье.
Исследовательница предположила, что дети направлялись на праздник, причём вести их действительно мог флейтист или шпильман в пёстром костюме по моде того времени, и здесь, в Чёртовой Дыре, шествие было накрыто внезапным оползнем или попало в трясину, причём никто из детей не спасся, за исключением двух, отставших от остальных.
В XVI—XVII веках в легенде был один любопытный отрывок, позже исчезнувший. В нем говорилось, что двум ребятишкам все же удалось спастись и они сообщили жителям города подробности исчезновения товарищей. Из их сбивчивого рассказа следовало, что, отстав из-за усталости от других ребят, они увидели, как дети вслед за Крысоловом вошли в горную пещеру и каменные стены сомкнулись за ними. Через несколько недель после этих событий один из уцелевших детей онемел, а другой лишился зрения. Суеверные горожане посчитали случившееся кознями Сатаны. Они были уверены, что это именно он явился в город под видом флейтиста.
Кстати, согласно другому варианту легенды, отстал лишь один ребёнке - хромой , который сумел вернуться в город и рассказать о произошедшем. Именно этот вариант положил позднее в основу своей поэмы о Крысолове Роберт Браунинг. Третий же вариант рассказывает, что отставших было трое: слепой мальчик, заблудившийся в пути, ведший его глухой, который не мог слышать музыки и потому избежал колдовства, и, наконец, третий, выскочивший из дома полуодетым, который, устыдившись затем собственного вида, вернулся и потому остался жив.
В доказательство своей теории Вальтраут Вёллер приводит местные предания о гибели неких людей в Чёртовой Дыре, предполагая также, что тела погибших в болоте должны были мумифицироваться и тем самым сохраниться до наших дней.
Однако иных подтверждений пока не найдено; обращает на себя внимание также расхождение в датах — 1284 год (в городской летописи) и 1303 год — основание замка Коппенбург, и разница в дате с той, что приводится в легенде (исчезновение детей — 26 июня, день летнего солнцестояния — 21 июня). Вёллер, попытавшаяся получить от правительства ФРГ субсидию на раскопки в Чёртовой Дыре, получила отказ.
Эмиграция
Теория, пользующаяся на 2010 год наибольшей поддержкой, состоит в том, что легенда о крысолове отразила в себе историю немецкого движения на Восток, обусловленного перенаселением и действовавшим в Средние века законом майората, при котором наследство отца полностью переходило старшему сыну, в то время как младшим предлагалось самим устраивать свою судьбу. Действительно, в Трансильвании, Саксонии и т. д. есть определённое количество местечек, чьи имена лингвистически связаны с Гамельном (ср. Квергамельн (Querhameln) в Нижней Саксонии). Подобный взгляд на легенду предполагает, что флейтист был на самом деле вербовщиком, задача которого состояла в том, чтобы уговорить юношей, девушек, а также молодые семьи с детьми переселиться в ещё необжитые регионы. Основой подобного взгляда служит то, что в немецком языке слово Kinder может обозначать не только «детей», то есть малышей, но и при поэтическом употреблении — уроженцев некоей местности. В этом случае полагается, что инициатором переселения выступил Николас фон Шпигельберг, местный знатный дворянин, он же якобы повёл колонну переселенцев к морю. Журналист С. Макеев уверяет, что нашёл свидетельства тому — рисунок путешественника, барона Августина фон Мёрсперга, скопировавшего витраж гамельнской церкви Маркеткирхе, на котором на дальнем плане, рядом с фигурами дудочника и детей изображены три оленя. Эти же три оленя имелись и на гербе фон Шпигельбергов. С. Макеев утверждает также, что ему удалось отыскать некую хронику, где якобы упоминается об отъезде переселенцев в количестве 130 человек из Гамельна в июне 1284 года в Кольберг, где они погрузились на корабль, и гибели их во время шторма 26 июня 1284 года. К сожалению, своего источника журналист не называет, потому проверить эти сведения не представляется возможным. О том же говорят в своём исследовании новозеландский писатель Морис Шедболт и немецкий криптолог Ганс Доббертин, полагающие реальной основой легенды эмиграцию в восточные земли. Они также полагают, что в роли загадочного дудочника выступил немецкий колонизатор граф Николас фон Шпигельберг, уговоривший недовольных жизнью безработных подростков попытать счастья в восточных землях. Доббертин уверен, что Шпигельберг с детьми отправились на северо-восток на корабле, который затонул, унеся с собой всех бывших на борту, недалеко от польской деревушки Копань. А бросавшийся в глаза наряд крысолова весьма похож на одежды, которые носила знать уровня Шпигельберга. Что касается избавления города от крыс, то Шедболт настаивает на том, что это очевидный пример реагирования крыс на высокочастотный звук, издаваемый оловянными дудочками, повсеместно используемыми ловцами крыс.
 |
| Оттокар II Пржемысл, которого иногда полагают нанимателем пёстрого флейтиста |
Американская исследовательница Шейла Харти, в свою очередь, выдвигает гипотезу о том, что легенда о пёстром флейтисте служит на самом деле эвфемизмом малопочтенной сделки — по её мнению, речь идёт о продаже в рабство некоему вербовщику из прибалтийских земель большой партии незаконнорождённых, сирот или нищих, не имевших возможности защитить себя. Действительно, подобная практика была достаточно распространена в названное время, а сам факт того, что легенда лишь отрывочно и глухо упоминается в городской хронике, по мнению исследовательницы, свидетельствует о её незаконном характере.
Вольфганг Мидер, в свою очередь, обращает внимание на то, что существуют документы той эпохи, свидетельствующие о заселении Трансильвании саксонцами, в том числе жителями Гамельна, причём переселение осуществлялось именно в то время, о котором рассказывает легенда, и было вызвано необходимостью вновь заселить Трансильванию, опустошённую монгольским нашествием.
Крысы, как полагают защитники эмиграционной теории, были добавлены в легенду позднее под влиянием факта, что в средневековых городах они действительно представляли собой большую проблему, причём для борьбы с грызунами иногда нанимались профессиональные крысоловы.
Урсула Сауттер со ссылкой на Юргена Удольфа выдвигает гипотезу о том, что легенда о флейтисте исторически связана с германской колонизацией прибалтийских земель, широко развернувшейся после поражения датчан при Борнховеде (1227). В это время епископы и герцоги Померании, Бранденбурга, Укермарка, и Пригница, заинтересованные в распространении на эти земли, в то время принадлежавшие славянам, германского влияния, направляли в города многочисленных вербовщиков, призванных сулить награды всем, кто пожелает переселиться туда. Призыв не остался без ответа, и тысячи колонистов из Нижней Саксонии и Вестфалии устремились на Восток. Память о переселении хранят 12 деревень с характерными вестфальскими именами, вытянувшихся по прямой по направлению к Померании (пять из них носят имя Гинденбург, три — Шпигельберг и три — Беверинген). Последнее представляется особенно важным, если вспомнить, что к югу от Гамельна расположено местечко Беверунген.
Дик Истмен, также опираясь на исследования Удольфа, обращает внимание на то, что в польских землях до сих пор живёт множество людей с типично саксонскими фамилиями. Пёстрый флейтист был, по его мнению, всего лишь ярко одетым вербовщиком, у которого, как у всех людей его профессии, имелся хорошо подвешенный язык. Поражение датчан в 1227 году положило конец их гегемонии в Восточной Европе, и, таким образом, для немцев открылся путь в Померанию и Прибалтику. Особенно велико было количество переселенцев во второй половине XIII века, что в достаточной мере согласуется с легендой. Истмен также обращает внимание, что в современной Польше можно найти людей с фамилиями Гамелин, Гамель и Гамелинков, что прямо отсылает нас к имени их прежней родины.
Впрочем, несмотря на внешнюю убедительность, эмиграционная теория не лишена изъянов. Отмечается, что цеховая организация, существовавшая в городах в то время, препятствовала исходу молодёжи. Нет также никаких доказательств, что именно она легла в основу легенды. Непонятен и механизм, способный преобразовать столь ясное и недвусмысленное событие, как эмиграция, в мистическую легенду о флейтисте.
 |
| Виктор Молев. Крысолов |
Дьявольское наваждение
Как обычно бывает, подлинные события с течением времени многократно переосмысливались и приукрашались. Полагается, что в XVI—XVII веках, когда легенда и была записана, её воспринимали уже как притчу о дьявольском наваждении. По этой версии нечистый, приняв облик крысолова, вывел прочь из города детей, но, если верить версии братьев Гримм, записавших этот вариант легенды, не сумел их погубить. Пройдя через горы, дети основали некий город в Трансильвании, где и стали жить.
Маньяк-педофил
Теория выдвинута Уильямом Манчестером в его книге «Мир, освещённый лишь огнём» (1992—1993). По предположению этого автора, крысолов был на самом деле помешанным педофилом, который сумел выманить из города 130 детей и затем «использовать их для извращённых удовольствий». Манчестер предполагает, что часть детей затем бесследно исчезла, других же нашли искалеченными или «подвешенными на деревьях». Никаких доказательств тому автор не приводит. Теория интереса к себе не вызвала.
Эрготизм
Эрготизмом называется отравление спорыньёй, грибом, паразитирующим на ржаных колосьях и содержащим алкалоид ЛСД. Действительно, эрготизм был весьма распространён в Средние века, особенно среди городской и сельской бедноты, питавшейся ржаным хлебом и вынужденной, в особенности в голодные годы, молоть в муку зерно вместе с выросшим на нём паразитом. Потребление в пищу спорыньи среди прочего вызывает подавленное состояние, галлюцинации, страх.
На этом основании была выдвинута теория, будто «месть крысолова» была на самом деле результатом массового психоза, когда один человек увлекает за собой остальных, и потерявшая рассудок и вместе с ним чувство самосохранения толпа вполне способна попасть в опасную или гибельную ситуацию.
Цыганская теория
Предполагается, что детей увлекли за собой пёстро одетые цыгане, с песнями и плясками сумевшие увести их прочь от города. Впрочем, эта точка зрения не имеет большого количества приверженцев.
НЛО
Ещё одна весьма экзотическая теория состоит в том, что пёстрый дудочник был НЛОнавтом, который по неизвестной причине заинтересовался гамельнскими детьми. Теория является чисто умозрительной и подтверждений не имеет
"Казалось бы, суть дела ясна, но вопросы, ныне не имеющие ответа, все равно остаются. Хотите — верьте, хотите — нет, но чувствуется все же в случившемся какая-то зловещая нотка. Если хроники чуть-чуть подправить, можно предположить, что трагедия произошла именно в мистический день солнцестояния (21 июня). Почему именно в этот день, а не в любой другой? Совпадение? Возможно...
Но вот еще один штрих. Почему флейтист, как гласит легенда, был одет в красно-желтый костюм? Ведь в одежде именно таких цветов на костры инквизиции поднимались осужденные за связь с дьяволом.
Довольно мало внимания уделяют исследователи и описанию самой «Чертовой ямы». Но и на основании сказанного можно предположить, что она относится к категории гиблых мест, или, говоря языком современной науки, к геопатогенным зонам. А ведь их с древних времен считают каналами связи с низшими — демоническими — мирами. В противоположность им существуют и светлые зоны — места связи с высшими мирами. Остается лишь выяснить, зачем посланцу демонических миров понадобились дети? Узнаем ли мы это когда-нибудь?.."
Самое интересное в легенде о Гамельнском крысолове — ее неоднозначность. Трудно понять, кто же в этой истории главный злодей: Флейтист или жадные горожане, потерявшие детей. Да и кто такой этот человек с дудочкой — ловкий авантюрист или волшебник, сам Дьявол или гениальный музыкант-гипнотизёр? О чём эта история — только ли о том, что жадничать и обманывать нехорошо, или ещё и о силе искусства, способного служить как на пользу людям, так и во вред? Простор для интерпретации открывается широчайший — потому легенда до сих пор так популярна среди писателей. Не случайно образ Крысолова часто становится символом: например, вполне реалистический роман Невила Шюта «Крысолов» рассказывает о пожилом англичанине, спасающем детей из оккупированной Франции во время Второй мировой войны.
Большинству из нас история о Пёстром Флейтисте известна скорее не из сказки братьев Гримм, а из «Чудесного путешествия Нильса с дикими гусями» Сельмы Лагерлёф и одноимённого советского мультфильма. Это сказка, а значит, объяснений чуду не требуется: если Нильс находит ту самую волшебную дудочку, то крысы непременно его послушают ся. Фокус, оказывается, в магическом предмете, а не в музыканте.
У взрослой литературы и проблемы взрослые. В пьесе Бертольда Брехта «Правдивая история Крысолова из Гаммельна» финал легенды совсем другой: заблудившийся Крысолов возвращается в город вместе с детьми, и его приговаривают к повешению. Марина Цветаева в поэме «Крысолов» (1925) обличает сытое мещанство, глухое к настоящему искусству, и представляет легенду как историю справедливой мести — но не за жадность, а за тупость и душевную пустоту. Но и Крысолов в её интерпретации — не ангел возмездия, а опасный диктатор, сладкими речами увлекающий за собой на верную гибель, предвестник зловещих тираний ХХ столетия. Александр Грин в рассказе «Крысолов» тоже говорит об опасности тоталитаризма, но его главный страх — не Крысолов, а сами грызуны, превращающиеся в людей и захватывающие власть.
Фантасты, конечно, не могут избавиться от искушения раскинуть Гамельн на всю планету. Харлан Эллисон в повести «Эмиссар из Гаммельна» рассказывает о мальчике по имени Вилли, потомке Крысолова, игрой на дудочке заставившем уйти из города всех тараканов. Однако люди не стали меньше загрязнять Землю — и тогда он убрал с планеты всех взрослых людей, оставив её детям. В романе Андрэ Нортона «Угрюмый дудочник» (в другом переводе — «Тёмный трубач») главный герой, отождествляющийся с Флейтистом, снова выступает как благодетель: он помогает горстке детей колонизированной планеты избежать гибели, постигшей почти всё прочее человечество. А в книге Ольги Родионовой «Мой ангел Крысолов» загадочный странник с флейтой борется с «отродьями» — детьми-мутантами, обладающими необычными способностями. Даже в одном из лучших романов прославленных отечественных фантастов братьев Стругацких «Жук в муравейнике» чувствуются мотивы этой легенды: на планете, которую покинуло всё взрослое население, детей пытаются куда-то заманивать странные человекоподобные существа в пёстрых одеждах.
Терри Пратчетт в детской повести «Удивительный Морис и его учёные грызуны» отталкивается от одного простого факта — крысы прекрасно плавают, так что утопить их Пёстрый Флейтист не смог бы. Повесть напоминает старый добрый фильм-сказку «Сердце дракона»: разумные крысы объединяются с Крысоловом — мальчиком Морисом, инсценируя нашествие на город и их последующее выведение с помощью «волшебной» дудочки.
Впрочем, как говорит Алексей Чадаев, "ясно, что дело в музыке. Что «дудка Крысолова» — это никакая не магия, а некий способ подать сигнал, безотказно мобилизующий ту или иную группу по логике групповой идентичности. «Если ты крыса, ты должен идти на зов дудки». Соответственно, единственный способ избежать утопления в реке, если ты серый хвостатый грызун — отказаться считать себя крысой. Т.е. от маркера своей принадлежности к группе (грубо говоря, в гитлеровской Германии мало было «не быть нацистом» — это тебя не спасало; надо было «не быть немцем»).
Кстати, двое детей по одной из версий всё же остались в городе. Но один был слепой, а другой немой. Ясно, что дело не в физических уродствах самих по себе: слух-то, заметьте, у обоих был. А в том, что их не брали в детские игры их сверстники. Причём не брали совсем, до полной невозможности для каждого из них отождествлять себя с понятием «гаммельнские дети».
По поводу музыки первое, что приходит на ум — это история Томаса Лермонта, полулегендарного шотландского предка нашего М.Ю.Лермонтова. Он в юности случайно услышал музыку страны фей — и слышал её всю жизнь, и она казалась ему лучшим, чем всё, что есть в этом мире. А в какой-то момент пошёл на музыку и исчез навсегда — в королевство фей, как принято считать. То есть опять — «в лучшую жизнь».
Дети именно и пошли за звуками из «сказочного королевства».
Но куда в таком случае пошли крысы?
Что за крысиный рай предложила им волшебная дудочка?
Крыса же — это универсальная метафора. Крысами во все времена называли обитателей социального дна. Для нормального социума весь уголовный мир — это такие «крысы»; но и в среде уголовников «крысятничество» — это крайне недостойное поведение, даже по меркам их весьма специфической морали.
И вот какая может быть социальная утопия у крыс? У всяческих отвергнутых, униженных и оскорблённых, лишившихся любой чести и совести, но не воли к борьбе за жизнь?..
Так вот, о «крысином рае». Крысиный рай — это рай даже не «перманентной революции», а перманентного реванша, перманентного унижения сильных — слабыми, богатых — бедными, умных — невеждами, красивых — уродами и т.д. Это постоянная, превращённая в систему «справедливость» в крысином смысле слова. Даже не в смысле выравнивания и перераспределения, а именно в смысле непрерывной мести лучшим со стороны худших — за сам факт существования этой разницы.
Слабое место крыс — в том, что они не очень-то ценят свою жизнь. И готовы умирать так же запросто, как и убивать. Это не значит, что они не борются за жизнь — нет, они кому угодно горло перегрызут ради того, чтобы выжить; но ни чужая, ни своя собственная жизнь для них не становится от этого ценнее. Они плохо чувствуют пределы риска, хотя всё время живут в мире риска и умеют почти автоматически взвешивать шансы. Но охотно идут на отчаянный риск даже тогда, когда их шансы крайне малы.
На этом, собственно, их и поймал Крысолов.
Та музыка, которой он выманивал гаммельнских крыс из погребов, вряд ли была мелодичными напевами царства фей. Скорее всего, это было похоже на гимны Лебедева-Кумача образца весны 1938 года — «изменников подлых гнилую породу//мы гневно сметаем с пути своего…» Мы, кстати, инстинктивно чувствуем, что Крысолов в течение всей процедуры не имел возможности ни на миг оторвать губ от дудочки — иначе был бы вмиг растерзан крысиной ордой. Ибо орда эта вышла на песнь, звавшую убивать. Кстати, момент был предельно опасный — если б не удалось довести их до воды — они б устроили кровавую баню во всём городе. Причём своих сородичей они убивали бы с тем же воодушевлением, что и людей; в тот момент, когда играла музыка и они выходили, каждый зверёк уже был потенциальным «королём крыс».
И это, кстати, объясняет, почему ни у одной крысы не сработал инстинкт самосохранения, когда крысиное воинство входило в воду. Каждой крысе казалось, что вот убивают её — ну, не повезло, да; но с другой стороны — сколько ж сволочи разной заодно передохнет, какое счастье…"
 |
| Фотограф Ельцов Николай |
Зловещий облик Крысолова в наше несказочное время куда более популярен, чем его светлая сторона. У Гарта Никса в детском цикле «Ключи от Королевства» Дудочник, похищающий детей, — противник главного героя, мальчика по имени Артур, а одна из девочек, уведённых им, становится спутницей Артура. А Чайна Мьевилль в романе «Крысиный король» к Крысолову особенно беспощаден: здесь он — жестокий мегаломаньяк, «белокурая бестия» с жаждой безграничной власти, которую ему дает его музыка.
Пёстрый Флейтист бесчисленное множество раз появлялся в песнях (его упоминали в своих текстах Иэн Андерсон и Megadeth, Queen и Rammstein, In Extremo и Led Zeppelin), а вот воплощений на киноэкране, особенно оригинальных трактовок, у него не так уж много. Из примечательных моментов: в одной из экранизаций сказки («Пёстрый Флейтист» 1972 года) его сыграл фолк-музыкант Донован, а ещё Крысолов появляется в диснеевском мультфильме «Фантазия» и в «Шреке». Наконец, в одном из эпизодов старого телесериала «Бэтмен» главный герой пародирует Крысолова, заманивая в реку толпу механических грызунов.
 |
| Zaphk |
А вот аниме «Гамельнский скрипач» (Hameln no Violin Hiki) не имеет никакого отношения к сюжету легенды: общего с Пёстрым Флейтистом у главного героя лишь то, что он умеет играть на скрипке музыку, подчиняющую демонов. Во всём остальном это довольно стандартное фэнтези, любопытное разве что тем, что многие герои в нем носят имена в честь музыкальных инструментов (Флейта, Тромбон, Рояль, Кларнет).
Александра Королёва
Пока историки и литераторы спорят, Гамельн вовсю эксплуатирует знаменитую легенду, давно переведя ее на коммерческую основу. На центральных улицах города можно даже увидеть живых Крысоловов, облаченных в полосатые трико, сапожки с загнутыми носами и шляпы с перьями. Они без устали играют на флейтах.
У туристов эти уличные музыканты - излюбленный аттракцион. За право сфотографироваться с "гамельнским Крысоловом" денег не жалеют. И звуки музыки то и дело перемежаются нежным шелестом купюр и позвякиванием монет.
Уже в XIX веке началась политизация старой легенды. Сначала Крысоловом именовали Наполеона, затем — Гитлера и коммунистических лидеров. Крысолов превратился в героя карикатур; так, в Германской Демократической Республике распространено было изображение нациста, ностальгирующего о прошлом, в виде Пёстрого Флейтиста, увлекающего за собой толпу серых личностей. В Федеративной Республике Германии, соответственно, образ Крысолова принимал коммунист, из дудочки которого выпархивали белые голубки Пикассо. Александр Грин в рассказе «Крысолов» превратил сюжет легенды в притчу о гибельной силе тоталитаризма: герой, которому чудом удалось спастись, рассказывает о непобедимых крысах-оборотнях, которые научились принимать человеческий облик, подчиняя всех вокруг своей власти. Марина Цветаева в 1925 году создала собственную версию приключений крысолова, истолковав их как «лирическую сатиру»: Крысолов в её интерпретации приобретает черты диктатора, сладкими речами увлекающего за собой людей, что на Западе было понято как сатира, направленная против коммунистических идеалов. Сама же Цветаева утверждала, что крысы в поэме — символ земных мелочных забот, бургомистр — быта, Грета (дочь бургомистра) — человеческой души, Крысолов — поэзии. «Быт не держит слово Поэзии, Поэзия мстит…» (доведённый до отчаяния бургомистр объявил, что тот, кто прогонит вредителей, кто бы он ни был, станет мужем Греты, дочери бургомистра).
И вдруг нить оборвалась! С 1924 года и до наших дней легенда о Крысолове не удостоилась ни одного стихотворения или поэмы, хотя в прозе Камю («Чума»), Г. Грасса («Крыса») и других* можно найти ее отклики и отголоски. Что же произошло? Интерес поэтов оказался пророческим: на наших глазах легенда шагнула в жизнь. XX век породил страшных фюреров — Крысоловов разной окраски. Brown Piper (Коричневый Дудочник) Германии, Black Piper (Черный Дудочник) Италии, Red Piper (Красный Дудочник) России, верные своему полосатому прототипу, повели и привели свои послушные народы в бездну национальной катастрофы. И после второй мировой войны интерес к легенде в поэзии упал и закономерно перешел в прозу и в сферу языка философии, социологии, социальной психологии и психиатрии. (Инесса Малинкович. Судьба старинной легенды)
Крысолов
Ты покинул
убитый тобою
(в будущем)
Гаммельн.
Ты бесстрастен.
Не зол.
Просто мстителен
и справедлив.
Твой маршрут
сквозь соитие
молотов и наковален,
Ты уводишь
раскаянных грешниц
из исповедален,
Увлекаешь
сердца верных жён
из супружеских спален,
Не стараясь особо,
всё тот же играя мотив.
Где,
когда
и чему
улыбался в последний раз ты -
Позабыл.
Слишком много
тоски и вранья,
и бесстыжего ню.
Прогибаются аристократы,
бычьё,
педерасты,
Лишь бы
семя крапивное
ты не извёл на корню.
Глупо думать, что нет.
Для того и играешь.
И поздно.
За тобою
Цунами,
Пожары
и с рельс поезда.
Завороженно слушают
Тихую дудочку
звёзды.
Ты звезда.
Ты и есть
Настоящая
Суперзвезда...
© Copyright: Юлия Хапалова, 2010
Свидетельство о публикации №11008167292
Иоганн Вольфганг Гёте, в 1802 году прочитав балладу в готовящемся к изданию сборнике, заметил: «Смахивает на уличную песню, однако не лишена изящества». Однако уличная песня привлекла его внимание, и Гёте написал на её основе собственную балладу с тем же названием «Крысолов» (Der Rattenfänger), переработанную в наше время берлинской фолк-метал-группой "In Extremo". Впрочем, сюжет баллады несколько отличается от оригинала. Для Гете Крысолов был одним из демонов-обольстителей, одинаково опасных как для грызунов, так и для детских и женских сердец. Он трижды возвращается в город — уводя за собой вначале крыс, затем «непослушных детей» и, наконец, девушек и женщин, которых очаровывает своей игрой на флейте. Ещё раз мотив Крысолова появляется у Гёте в «Фаусте», где Мефистофель именует его «своим старым приятелем из Гамельна», здесь же самого Мефистофеля брат Маргариты Валентин называет «проклятым Крысоловом» и угрожает ему расправой.
 |
| Крысолов из Гамельна. Неручева Валерия |
И все же Крысолова трудно причислить к вечным образам. В компании с Дон Жуаном, Фаустом или Агасфером он чужой. Его легенда на обочине большой дороги литературы. И до Марины Цветаевой она носила побочный характер в творчестве поэтов, ее обрабатывающих. Песенка «на случай» у великого Гёте, баллада у филолога-фольклориста Зимрока, ранняя «детская сказка» у автора сугубо взрослой поэзии Браунинга, наконец, очень важное, но неопубликованное при жизни и, возможно, незаконченное стихотворение Гейне. Только Марина Цветаева своей поэмой «Крысолов» прославила старинную легенду и поставила ее в один ряд с самыми замечательными бродячими сюжетами большой литературы. Эта поэма оправдывает и предлагаемую попытку проследить судьбу сюжета. (Инесса Малинкович. Судьба старинной легенды)
 |
| Наталия Королева |
Окончательный ответ на все вопросы мы неожиданно находим в работе российского этнографа Владимира Яковлевича Проппа «Исторические корни волшебной сказки». Речь в ней идет об обряде инициации - посвящения подростка в тайные знания племени, превращения его из ребенка во взрослого человека.
Анализируя сказку «Хитрая наука», Пропп водит в ней не просто историю молодого человека, отданного в учение и вернувшегося бывалым ремесленником, но приметы некоего очень древнего обряда - более древнего, чем действительность XIX века, когда сказка была впервые записана. «Учитель, к которому попадает мальчик, - глубокий старик, колдун, леший, мудрец. Иногда он является из могилы, если сказать «ох». Он является, если сесть на пень. Это - дедушка легавой. Из этих примеров видно, что учитель является из леса, живет в другом царстве, берет и уводит от родителей детей в лес на три года (на один год, на семь лет)».
Чему же может выучиться молодой человек от легавого дедушки? Например, он выучивается оборачиваться в животных или понимать птиц: «Отдали они его учиться на разные языки к одному мудрецу аль тоже знающему человеку, чтоб по-всячески знал - птица ли запоет, лошадь ли заржет, овца ли заблеет. Ну, словом, чтоб все знал!» Еще молодой человек учится колдовству: «отдай мне его колдовать», «отдам учиться птичьему языку». О способах, каким производится обучение, сказители почти всегда умалчивают. Ничего не могут они сказать и о жилище учителя.
Очевидно, что мы имеем дело с обрядом посвящения, входящего в систему ритуалов многих примитивных племен. «При посвящении, - пишет Пропп, - юноши вводятся во все мифические представления, обряды, ритуалы и приемы племени. Исследователи высказывают мнение, что им здесь преподносится некая тайная наука, то есть что они приобретают знания. Действительно, им рассказывают мифы племени. Один очевидец говорит, что «они сидели тихо и учились у стариков, это было подобно школе».
Однако суть дела все-таки не в этом. Дело не в знаниях, а в умении, не в познании воображаемого мира природы, а во влиянии на него. Именно эта сторона дела хорошо отражена сказкой «Хитрая наука», где, как указано, герой выучивается превращаться в животных, то есть приобретает умение, а не знание.
Это воспитание или обучение составляет существенную черту посвящения во всем мире. В Австралии (Новый Южный Уэльс) старики учили молодых играть в местные игры, петь песни племени и плясать некоторые корробор-ри, которые были запрещены женщинам и непосвященным. Они вводились также в священные традиции (рассказы) племени и в его науку.
Эти представления и пляски не были зрелищами. Они были магическим способом воздействия на природу. Посвященный обучался всем пляскам и песням весьма тщательно и долго. Малейшая ошибка могла оказаться роковой, могла испортить всю церемонию.
Герои русской сказки приносят от лесного учителя не пляски - они приносят магические способности. Но и пляски были выражением или способом применения этих способностей. Пляска сказкой утеряна, остался только лес, учитель и магическое умение. Но в сказках других типов можно найти некоторые следы и плясок.
Пляски совершались под музыку, и музыкальные инструменты считались священными, запретными. Дом, в котором производилось посвящение и в котором посвящаемые некоторое время жили, назывался иногда домом флейт. Звук этих флейт считался голосом духа. Если это иметь в виду, то станет ясным, почему герой в лесной избушке так часто находит гусли-самогуды, дудочки, скрипки и так далее...»
Если мы вернемся к легенде о Крысолове, то без труда увидим, что перед нами как бы половина сказки «Хитрая наука». Легенда уходит корнями в неолит и приводит нас к основам, на которых выросла вся человеческая цивилизация. Мы слышим рассказ о том, как Учитель, владеющий магической флейтой, уводит из города детей, которым пришла пора пройти посвящение.
Ясно, что этот увод частью населения и прежде всего самими мальчиками воспринимался как бедствие. Они еще не знают, какие великие блага их ждут впереди. Но хотя акт увода и представлялся как акт враждебный, его требовало общественное мнение. Впоследствии же, когда обряд стал отмирать, общественное мнение изменилось.
Вероятно, за более чем тысячелетнюю историю благополучная концовка сказки затерялась, и сама она прилепилась к вполне реальным воспоминаниям гамельнских горожан о голоде, вызванном крысами. А главный ее герой превратился из мудрого лесного старца и спасителя детей в мстительного убийцу.
Правдивая история о крысолове из Гамельна
Крысолов из города Гамельна —
Это в Гамельне знает любой —
Он тысячу, если не больше, детей
Своей дудкой увлек за собой.
Он долго играл, их сердца смутив,—
Это был превосходный мотив.
Крысолов из города Гамельна,
С малышами пустился он в путь,
Чтоб место для них на земле подыскать
Поприличней какое-нибудь.
Он долго играл, их сердца смутив,—
Это был превосходный мотив.
Крысолов из города Гамельна,
А в какие он вел их места?
Но дети взволнованы были меж тем,
И, по-видимому, неспроста.
Он долго играл, их сердца смутив,—
Это был превосходный мотив.
Крысолов из города Гамельна,
Когда вышел из города он,
Отменной игрою своей, говорят,
Он и сам уже был покорен.
Я долго играю, сердца их смутив,—
Превосходный это мотив.
Крысолов из города Гамельна,
Далеко не сумел он уйти —
Он сбился с дороги, в горах заплутав,
И вернулся к началу пути.
Слишком долго играл он, сердца их смутив,—
Слишком был превосходен мотив.
Крысолов из города Гамельна
Был повешен, все знают о том,
А все же о дудке, о дудке его
Говорилось немало потом.
Он долго играл, их сердца смутив,—
Это был превосходный мотив.
Бертольд Брехт (Bertolt Brecht)
Перевод Ю. Левитанского
А вот еще версия. Брррр, страшно. Зомби вернулись домой...
 |
| Timothy Terrenal |
Они идут, ты слышишь?
Они чеканят шаг.
Им в такт грохочут крыши
И стекла дребезжат.
Безмолвны и суровы,
Храня сплочённый строй,
Отряды крысоловов
Вступают в Гаммельн свой.
Взахлёб хохочет ветер:
Грядут под отчий кров
Оплаканные дети,
Потерянная кровь.
Прикрыв пустые взгляды
Забралами ресниц,
Они проходят рядом,
Не узнавая лиц.
Насквозь пронзая город,
Навстречу, от реки
Стекаются к собору
Крысиные полки.
Под гулкий вой набата,
Как в жутковатом сне,
Ушедшие когда-то
Встают спина к спине.
Дрожат охвостья улиц,
Дома скулят, присев...
Смотри, они вернулись!
Они вернулись.
Все.
© Кана Го
Повелители крыс
Люди проигрывают войну с этими отвратительными созданиями. Hе помогают ни яды, ни ловушки. А между тем, не в столь уж отдаленные времена в России были мастера, которые могли собирать крыс в огромные стаи и отправлять их восвояси. Об этом сохранились воспоминания свидетелей. Прежде всего, услугами «повелителей крыс» пользовались хозяева мельниц. Там водились несметные полчища грызунов. Их-то и выводил какой-нибудь умелец.
Его усилий хватало обычно на два-три года, после чего крысы заводились вновь.
Один мой знакомый старичок рассказывал: «Перед Первой мировой войной мой отец владел мельницей, и когда там развелось очень много крыс, решил их вывести. Он съездил куда-то и через пару дней привез сухонького мужичка. Тот обошел мельницу и заглянул во все закоулки, где водились крысы. При этом он стучал по полу и стенам палочкой и говорил: «Ваш хозяин пришел. Слушайте меня». Затем он вышел во двор мельницы, ножом очертил на земле круг и велел открыть настежь ворота.
«Hу, хозяин,- сказал он,- на кого ты сердит? Кому крыс твоих отправить?» «Hи на кого я не сердит,- замахал руками отец.- Пусть идут куда хотят». Мужичок вышел за ворота и воткнул нож посреди дороги с наклоном рукоятки от мельницы. После этого он встал на колени в начертанный круг и начал что-то сосредоточенно нашептывать. Затем резко поднялся, взмахнул рукой и громко сказал: «А теперь идите, куда хотите!» И тут произошло невероятное! Из всех дверей и щелей мельницы повалило огромное количество крыс. Они бежали в полной тишине, без писка, и направлялись прямо за ворота по дороге, куда указывал наклон ножа. Я заметил, что ни одна крыса не переступила круг, в котором стоял мужичок. Прошло несколько минут, и все крысы скрылись вдали. «Закрывай ворота, хозяин,- сказал колдун.- Всех крыс я вывел»
Другой очевидец вспоминал: «В 1939 году я служил в армии. Однажды вечером мы с товарищами ехали на полуторке в воинскую часть. Я сидел в кабине рядом с водителем и дремал. Вдруг машина завиляла по дороге и остановилась. Я глянул и не поверил своим глазам: вся дорога на километр вперед была покрыта плотной массой бегущих по ней крыс! Машина вначале ехала прямо по ним. Солдаты в кузове были в ужасе: такая масса крыс могла бы уничтожить и стадо коров. Hо полчища отвратительных грызунов, похоже, не обращали внимания на людей. Они бежали сплошной серой массой, словно направляемые таинственной силой. «Откуда это их столько?»- в изумлении выдавил я. Водитель, средних лет мужчина из гражданских, ответил: «Хозяин вывел из колхозных амбаров». – «Какой хозяин?» «Да человек один, которого они слушаются»…
А в самом начале 60-х годов я сам был свидетелем того, как такой человек сполна продемонстрировал нам свое таинственное искусство. «Кому крыс, тараканов вывести?»- протяжно кричал он, шествуя по улицам нашего городка. В это время наш сосед, Hиколай Сергеевич, сидел на лавочке у своего дома и курил. «Кому крыс, тараканов вывести?»- крикнул человек, останавливаясь около Hиколая Сергеевича. «Hу, чего встал?- недовольно бросил сидящий.- Ступай, нет у нас ни крыс, ни тараканов!» Человек усмехнулся и уже уходя крикнул: «Hет, так будут!» И, представьте себе, уже на другой день у Hиколая Сергеевича появились невиданные полчища тараканов, а по двору и даже в самом доме стало шнырять множество крыс. Он пытался их травить, ставил капканы, кормил кашей с толченым стеклом. Тщетно! Крыс меньше не становилось. Hаконец он сам бросился искать укротителя крыс. Тот вначале долго отнекивался, видно, держал обиду на мужика, но потом все же вывел всех грызунов, а заодно и тараканов.
IPSISIMUS. МАГИСТР ОСНОВАТЕЛЬ ПРОЕКТА ПЧМ
В Финляндии живет такой гуру по имени Каарло Пентти Линкола. Человеческий род он рассматривает как раковую опухоль та теле планеты (homo destructivus). Пропагандирут термоядерный геноцид людей в целях спасения биосферы. Живет за счет ловли рыбы, которую продает соседям. Ездит на лошади, автомобилем не пользуется. Его книги в Финляндии стали бестселлерами. Не скрывает своего восхищения Третьим Рейхом, где были осуществлены многие новаторские решения по защите природы (в т. ч. возобновляемое лесопользование - когда сажается столько же леса, сколько вырубается). Является противником индустриальной цивилизации, но до определенной степени, т.к. полагает, что энвайронменталистское общество должно обладать военным потенциалом, чтобы защитить себя и мать-природу от свинского беспредела индустриалистов.
«Гамельнский Крысолов» — эти слова стали нарицательными в отношении людей злобных, жестоко мстящих за любую несправедливость по отношению к себе.
«Дудка Крысолова» — так называют лживые обещания, увлекающие на погибель.
В синтаксисе имеется термин «эффект крысолова», означающий способность синтаксических правил применяться не к той составляющей, о которой сообщает их формулировка, а к категории, включающей её в себя. Таким образом, затронутая правилом составляющая «увлекает» за собой другие.
Похоже, нам ещё долго следовать за дудочкой Гамельнского Крысолова: её мелодия зовёт и манит, обещая чудеса, но вместо этого только запутывает всё больше и больше. Легенда о Пёстром Флейтисте жива постольку, поскольку она интригует, заставляя искать и находить всё новые её интерпретации. В этом смысле можно сказать, что Крысолов своё предназначение выполнил, наглядно и убедительно продемонстрировав нам силу искусства, с магией которого спорить невозможно.
Отличное исследование! Спасибо!
ОтветитьУдалить