27 сентября. Красная Королева СССР

Ровно 90 лет назад, 27 сентября 1935 г., родилась та, кого западные журналисты называли "самым красивым оружием Кремля" и "Красной королевой" (обыгрывая ее ярко-алые платья и то, что она была из страны красных, как называли большевиков и коммунистов, т.е. СССР), красотой которой, несмотря на её огромный недостаток — непозволительно кривые для модели ноги, — восхищались Пьер Карден и Ив Монтан, ей благоволил Фидель Кастро, а великий режиссер Федерико Феллини днажды воскликнул: «Зачем вам Софи Лорен? У вас же есть своя!», — прима советских подиумов 60-х, которую всегда, абсолютно всегда, включали в состав делегаций, отправляющихся на западные показы, — Регина Збарская. Удивительно, как ее, бегло болтавшую на английском и французском, и способную поддержать любой застольный разговор, выпускал всесильный КГБ? Почему ее товарки шептались, что Регина — агент? Почему ее официальная биография распадается, будто наспех прихваченное лоскутное полотно? Что было в той, неофициальной жизни Регины? Где похоронена прима-манекенщица, ведь умерла она не в позапрошлом веке, а менее полувека назад? И, наконец, существовал ли знаменито-скандальный дневник Регины, в котором она раскрывала все свои тайны? Регина Збарская рано поняла, что красота и молодость могут обеспечить ей достойное будущее. Но она не учла одной вещи: молодость — явление временное, а красота не гарантирует счастья. В каком-то смысле ее жизнь напоминала жизнь мотылька из песни Валерия Меладзе: «Лучше мало, да без тоски жить, как белые мотыльки…» Красивая, яркая судьба несчастливой женщины, которая вряд ли могла предположить, что закончит свою жизнь в психиатрической больнице...
Существуют 2 версии относительно места рождения Регины и её родителей. Знавшие лично Регину утверждали, что она родилась в Вологде, где её мать — Дарья Тихоновна Колесникова, работала то ли врачом, то ли счетоводом, а её отец — Николай Дементьевич Колесников — был отставным офицером. Отец выбрал для дочери необычное для того времени имя Регина (есть версия, что єто имя она переделала из более простого — Катерина — когда уехала покорять столицу), которое в некотором роде предопределило дальнейшую судьбу девочки, ведь в переводе с латинского оно означает «царица». Конечно, тогда до царствования на советских подиумах ей было далеко, однако уже в юности будущая модель выделялась среди сверстников. Развелись родители девочки, когда она была еще школьницей. Мать осталась в Вологде. Отец перебрался в Москву, где сразу получил большую квартиру в доме неподалеку от МГУ. Женился второй раз, однако сказки про злую мачеху не получилось: новая супруга Николая очень хорошо относилась к Регине, и девушка отвечала ей тем же.

По другой версии, не подтверждаемой серьёзными источниками (скорее всего сочиненной самой Региной, стыдившейся своего провинциального происхождения), её отец был родом то ли из Югославии, то ли из Италии, а она сама родилась в Ленинграде (или, по другим рассказам, в Ленинградской области); родители — цирковые гимнасты — разбились насмерть, выполняя трюк под куполом цирка, после чего их совсем ещё маленькая дочь оказалась в детском доме.

Авторы же ТВ-передач «Следствие вели» и «Тело государственной важности», в течение года собиравшие информацию о Регине, нашли ее анкету для поступления во ВГИК и показали эти документы: Збарская, как она сама пишет в анкете, родилась не в Вологде, а в Москве в 1935 г. в семье военных — Николая Дементьевича и Александры Алексеевны Колесниковых. Когда началась война, родители ушли на фронт. Кстати, по одной из версий, высказанных в эфире «Пусть говорят», отец и мама Регины были… нелегальными военными разведчиками, поэтому и девочку готовили для работы в разведке, обучая нескольким иностранным языкам. Если же строго следовать документам и автобиографии, Регина Колесникова оказалась в Вологде во время эвакуации. «Мы с бабушкой были эвакуированы в Сибирь в 1943 году, в Алма-Ате я пошла в первый класс. Второй и третий классы я закончила в Одессе. Затем мы уехали в Архангельск. В 1947 году мы приехали в Вологду», — подробно описала Регина долгий путь на вологодскую «родину». Колесникова поступила в 8-ю школу и с 5-го по 10-й классы училась именно здесь. Регина была звездой комсомола и школьной самодеятельности. В ее школьной характеристике, которую нашли тележурналисты, сказано, что она умеет играть на балалайке, обладает художественным чутьем, чувством ритма и великолепно поет.

После публикации в крупных журналах статей о судьбах первых советских манекенщиц вологжанка Нина Русакова написала, что она училась на 2 класса младше Регины Колесниковой: «Отец Регины был отставным офицером. Мать тоже имела какую-то обычную профессию. Вообще это была довольно заурядная семья. Зато сама Регина росла красавицей и умницей, школьной активисткой, комсоргом. Мы, девчонки, ей завидовали и не сомневались, что она станет знаменитой артисткой. После школы наши пути разошлись. И вот спустя столько лет я узнала о трагическом конце Регины. А ведь я и представить не могла, что знаменитая манекенщица Збарская и мой школьный идеал — одна и та же женщина».

Р.Колесникова в роли певицы Сильванны
кадры из фильма «Матрос с „Кометы“» (1958)

На дальней точке (1970)
манекенщица (нет в титрах)

В 1953 г. семнадцатилетняя Регина Колесникова, с детства мечтавшая о сцене, приехала в Москву, но идти на актерский, где требовалось обойти других абитуриентов в творческом конкурсе, не решилась и поступила на инженерно-экономический факультет того же Всесоюзного государственного института кинематографии (ВГИК). (По воспоминаниям младшей коллеги Збарской, манекенщицы Валентины Филиной, Регина приехала в Москву не бедной абитуриенткой, все надежды которой были связаны с поступлением в столичный вуз: «Отец Регины во времена нашей юности был жив-здоров, хорош собой, делал успешную карьеру, был высоким чиновником, не помню уже, в каком ведомстве служил, и прилично зарабатывал. Когда его перевели в Москву, сразу дали большую квартиру в хорошем доме неподалеку от МГУ».) Уже на втором курсе обучения Колесникова начала все чаще и чаще прогуливать пары, чем вызывала стабильное недовольство преподавателей. Однако даже при такой посещаемости она умудрялась сдавать все экзамены и хорошо учиться. При этом Регина не пропускала ни одной кинопробы на Мосфильме. В 1958 г. она даже снялась в эпизодической роли итальянской певицы Сильванны (в титрах указана как Р.Колесникова) в советском художественном полнометражном цветном фильме «Матрос с „Кометы“» о фестивале молодежи и студентов 1957 г., поставленном Исидором Анненским, известном своими экранизациями рассказов Чехова, на киностудии «Мосфильм», и вышедшем на экраны в том же году. (Главную героиню сыграла однокашница Колесниковой по ВГИКу Татьяна Бестаева, впоследствии сделавшая кинокарьеру, пиком которой стали съемки в фильме Сергея Параджанова «Тени забытых предков» (1964) по мотивам одноимённой повести Михаила Коцюбинского.) Кинокритик Пётр Багров писал: «Картина очень популярная у зрителей, подверглась в то же время жесточайшей критике: её обвиняли в невыстроенности сюжета, отсутствии подлинно комедийных ситуаций, слабых актёрских работах, наконец, в безвкусице. Обвинения были бы справедливыми, если бы речь шла о комедии. Но это было музыкальное ревю». (В 1970 г. Збарская снялась еще в одной ленте — черно-белом фильме Эдуарда Абалова, снятом на Творческом объединении «Экран», где по сути играла саму себя, но ее даже не указали в титрах) Во время учёбы Регина также настойчиво прорывалась на любые «полусветские» вечеринки, где собиралась околокинематографическая богема, художники-авангардисты, непризнанные поэты, представители андеграунда, золотая молодежь, и где однажды её заприметила известная в то время художница-модельер цеха легкой одежды Дома моделей и редактор советского «Журнала Мод» Вера Ипполитовна Аралова. Есть версия, что Регина приходила на пробы к Сергею Бондарчуку в его фильм «Война и мир» и именно там познакомилась с Араловой.

здание дома моделей на кузнецком мосту

Впоследствии вся жизнь Регины Збарской разворачивалась на подиумах Дома моделей на Кузнецком мосту. «О, что это было за место», — думала очарованная девушка. Она словно ощущала его особую энергетику, тесно связанную с историей здания, которая начиналась в XVII веке, когда на этом месте располагались дворы стольника И.М.Ведеревского, регистратора Ключарёва, француза И.Тардьё. В начале XIX века владение перешло купцу Францу Гутту, а затем его вдове Елизавете. В марте 1813 г. газета «Московские ведомости» извещала, что «Елисавета Гутт, по возвращении своём в Москву, живущая на Кузнецком мосту, в собственном доме, в западном флигеле войдя на двор, продолжает делать разные дамские уборы. Претерпев также разорение при нашествии неприятеля, она покорнейше просит господ должников об уплате ей долгов в непродолжительном времени». Некий купец Г.Теодор до наполеоновского нашествия торговал здесь мебелью красного дерева немецкой работы. Его сменили братья Дюлу, чей магазин предлагал покупателю мужскую одежду и головные уборы, привезенные из Европы. В 1840 г. купец Гальнбек открыл магазин «Депо спичек», торгующий спичками, 15 копеек за тысячу. В 1840-х гг. участком владела Е.Лакомм. В 1848 г. в дворовом флигеле размещался основанный основателем «Школы рисования в отношении к искусствам и ремеслам» (в будущем Строгановского училища) графом Сергеем Григорьевичм Строгановым, «Литографический институт», в котором выполнялись заказы на изготовление портретов, визитных карточек, пригласительных билетов, рисунков и иллюстраций. В 1850 г. участок был приобретён Севером Алексеевичем Ермоловым, сыном знаменитого генерала А П.Ермолова, участника Кавказской войны, а позднее его вдове. В 1883 г. дом Ермоловых арендовал, а затем приобрёл купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин, коммерции советник, меховщик Алексей Михайлович Михайлов, начинавший свою карьеру «мальчиком» при магазине и со временем ставший владельцем одной из крупнейших в России меховых фирм, основателем Сибирского торгового дома по продаже меховых товаров и «Поставщиком Двора Его Императорского Величества» (звания, служившеесвоего рода эквивалентом знака качества), по заказу которого архитектор В.В.Барков в 1889 г. во дворе построил двуххэтажное здание для размещения фабрики меховых изделий, ставшей единственным промышленным предприятием на Кузнецком Мосту. В 1901-1903 гг. известным московским зодчим Адольфом Эрихсоном на его месте построено современное четырёхэтажное здание, нижний этаж оторого получил отделку полированным темно-красным гранитом с колоннами тосканского ордера из чёрного лабрадорита и бронзовыми деталями, а второй и третий этажи оформлены лепниной в стиле декоративного модерна. Интерьеры торгового зала были оформлены художником В.А.Фаворским. В 1906-1907 годах тем же Эрихсоном, вдохновленным творениями Отто Вагнера, важнейшего представителя венской школы, была осуществлена надстройка дополнительного пятого этажа. Вплоть до революции в здании размещался «Магазин сибирских и американских меховых товаров» А.М.Михайлова, умершего в 1916 г. После революции его фабрика была национализирована и долгое время продолжала работать и в советские годы. В 1944 г. генералиссимус И.В.Сталин подписал указ о создании Дома моделей, после чего здесь разместился созданный под руководством модельера Надежды Ламановой, одевавшей еще российских императриц, аристократок Шереметевых, Юсуповых, актрис Ермолову и Холодную, и удостоеннойя звания «Поставщик Двора Его Императорского Величества», сначала Московский, а затем и Общесоюзный дом моделей одежды (ОДМО), позднее получивший название Дом моделей «Кузнецкий мост». Дом моделей создавал коллекции одежды для 300 швейных фабрик СССР и проводил показы модной одежды, куда съезжались все сливки советского общества. Помимо этого здесь выполнялись индивидуальные заказы на пошив одежды. Среди клиентов дома моделей были известные политики, артисты. Здесь же размещалась редакция выходившего 4 раза в год «Журнала мод». Верхний зал дома, в котором проходили показы моделей, был украшен 50-ю деревянными фигурами, представлявшими историю костюма. Американский журналист Д.Гюнтер в книге «Россия сегодня» писал в 1957 г.: "Одной из невероятных достопримечательностей города является Дом моделей, модный дом на Кузнецком мосту. Это советский эквивалент Баленсиаги или Кристиана Диора. Вход стоит 5 рублей. Там вы можете увидеть 3 или 4 раза в день демонстрации мод"! (В 2002 г. владельцем Дома моделей стала группа МДМ. Большинство из 150 сотрудников Дома моделей было уволено, а спустя год здание было продано компании «Подиум» — российскому ретейлеру модной одежды. После этого в доме расположился магазин одежды премиум-класса «Podium concept store» (марки Balmain, Celine, Helmut Lang, Alexander McQueen, Dior и др.).)

Невысокая, простенькая — на фотографиях тех лет нельзя и заподозрить в провинциалке будущую королеву подиума. Коллеги с Кузнецкого моста, где располагался Общесоюзный дом моделей, смерив брюнетку с выразительными темными глазами критическим взглядом, пожимали плечами: мол, что Аралова в ней нашла? «Да это же западная девушка!» – парировала Вера. "Она увидела в ней новый рождающийся образ. Регина, действительно, как актриса, примеряет образ, и он становится ее сутью", - рассказывала художница Надежда Белякова, выросшая в мастерских "Творческого коллектива Дома моделей "Кузнецкий мост". Именно с этой встречи началась модельная карьера Регины. Актрисы из Регины не вышло, но моделью она оказалась прирожденной. Быть манекенщицей в Советском Союзе было зазорно – девушкам присуждали специальность «рабочий 5-го разряда», мало платили и осуждали за такой легкий труд. Регина к этому относилась по-другому, она видела перспективу в модельном бизнесе и, в отличие от других девушек, никогда не стеснялась своей работы. Стройная и высокая, она великолепно двигалась и умела принять правильную позу. Манекенщица сама выбирала, с какой прической она будет позировать для журналов, и потом «пучок Збарской» (так называемый домик), а позже короткую стрижку боб копировали миллионы советских женщин по всей стране — от Ленинграда до Камчатки. Участвуя в показах Араловой, Колесникова показала всему миру, что в СССР тоже есть мода...

Самое красивое оружие Кремля

В 1961 г., в самый разгар "хрущевской оттепели", в Париже состоялась международная торгово-промышленная выставка. Павильон СССР пользовался огромным успехом у публики, однако не благодаря советским комбайнам и грузовикам. Парижан привлекали достижения советской легкой промышленности в рамках недели «Русской моды»: на подиуме блистали лучшие демонстраторы одежды московского Дома моделей. Никита Сергеевич Хрущев, возглавивший Страну советов в сентябре 1953 г. и очень любивший под лозунгом "догнать и перегнать!" по каждому поводу показать иностранцам, особенно "загнивающим" буржуинам, кузькину мать что и мы не лаптем щи хлебаем, однако в моде не разбирашийся, и потому восхищавшийся рабочими комбинезонами и серенькими сиротскими платьишками и пальтишками из практичной натуральной ткани, был абсолютно уверенным, что именно такими образцами – сдержанными и солидными – советская делегация утрет нос капиталистам. Вера же Аралова, будучи дочерью разведчика, служившего в 1-й Конной самого Буденного, прекрасно понимала, что рабочей одеждой строителей коммунизма и скромными ситцевыми блузками с юбкой-карандаш не только европейских кутюрье, но и обычных зрителей не удивить... На следующий день во французском журнале Paris Match появилась статья, в центре которой не вождь страны Советов Никита Хрущев, а Регина Збарская, появившейся на подиуме в высоких кожаных элегантных ярко-красных сапогах с вшитой молнией. Модель сапожек от Веры Араловой не имела аналогов и произвела огромное впечатление на публику и организаторов выставки. (Идея сапог, изящно, словно чулок, облегающих женскую ногу, так понравилась французам, что художнице стали поступать многочисленные предложения о продаже патента на её изобретение. Никакого патента, разумеется, не было: в СССР было не принято оформлять патенты на подобные изобретения, а такую безделицу как дамские сапоги руководство делегации и вовсе не приняло всерьез. Кроме того, советские власти были категорически против любых контактов своих граждан с иностранцами. В итоге гениальный советский модельер так и не получила того мирового признания, которое заслуживала. Но европейским производителям удалось воплотить идею Веры Араловой в производство и запустить "русские сапоги" в продажу спустя полгода. Новинка так запомнилась покупателям, что знаменитая французская певица Франсуаза Арди даже посвятила ей песню Des Bottes Rouges De Russie («Русские красные сапоги»). Стоит добавить, что в СССР такие сапоги начали производить лишь через 15 лет, и то по австрийским лекалам.) Манекенщице из СССР аплодировал стоя весь Париж, а французские журналисты назвали её «самым красивым оружием Кремля». "Она была, действительно, очень классная. Знала несколько языков, великолепно играла на фортепиано. Но у нее была особенность – ноги кривоваты. [В одном интервью Айя Семынина, работавшаяя в «Журнале мод», издании Дома моделей, рассказывала: «Один иностранный фотограф задался целью ей подгадить, выставить недостаток напоказ. Уже не помню, в какой это было стране, но Регина рассказывала, что он ходил за ней по пятам и фотографировал только снизу, а потом опубликовал ее снимки в журнале под заголовком: "И это ноги самой знаменитой советской модели!" Но скандал раздуть не удалось, никто не обратил на статью внимания».] Она умела поставить их так, что никогда никто этого не видел. Великолепно показывала", - вспоминал демонстратор одежды Лев Анисимов – эффектный блондин, пришедший в Общесоюзный Дом моделей в середине 1960-х по объявлению, и вместе с Региной Збарской входивший в состав всех советских делегаций.

Регина Збарская с Вячеславом Зайцевым

В 1965 г. в Москву прибыли парижские модельеры Пьер Карден и Марк Боан (Dior), заинтересованные статьёй «Он диктует моду Москве» французского журнала Paris Match, описывавшей коллекцию спецодежды В.М.Зайцева (отвергнутую, кстати, Художественным советом, председателем которого была директор и художественный руководитель специального художественного конструкторского бюро (СХКБ) Министерства легкой промышленности РСФСР Алла Левашова, на Всесоюзном методическом совещании весной 1963 г. и так и не увидевшую свет), чтобы познакомиться с автором коллекции. Зайцев, который к этому моменту уже стал художественным руководителем экспериментально-технического цеха ОДМО на Кузнецком мосту, на званый ужин в ресторан “Арагви” взял с собой Збарскую. “Я надел на нее серый твидовый костюм и зеленый шарф с брошью. Сделал прическу — короткая стрижка с челкой. От имени Диора Регину пригласили сесть к нему за стол, но она так растерялась, смутилась, что села за столик к Кардену и сразу заговорила с ним по-французски. Она была восхитительна, тут же в зарубежной прессе ее окрестили советской Софи Лорен”, — вспоминал Вячеслав Зайцев. Ознакомившись с творчеством своего молодого коллеги из СССР, известные парижские кутюрье, в том числе и присутствовавший на встрече Ги Ларош, фактически признали его своим достойным собратом по профессии. Результатом их встречи явилась статья «Короли моды» в газете WWD.

Недоброжелатели в СССР тут же обвинили успешную манекенщицу в связях с КГБ. (А как еще объяснить тот факт, что какая-то провинциалка выезжает за границу чаще всех (!), и там одна (!!), без сопровождения (!!!), гуляет по городу?) "Кто знает, может, ее поставили в группу, чтобы она сведения давала, как кто себя ведет, – если человек связан с КГБ, он же не говорит об этом, – утверждал Лев Анисимов. – Разговоры были, потому что она нравилась — раз, много изделий шили художники на нее — два, говорили, что у нее был роман с известным актером Ивом Монтаном. Но в то же время тогда встречаться с иностранцем было так сложно, что стали говорить о ее связях с КГБ". "Естественно, был стереотип, что самые красивые модели, которые на этих выставках были моделями, имели прямую связь с шпионским делом", - считает историк спецслужб Максим Токарев. Как бы там ни было, судьба "стройной посланницы Хрущева" с Кузнецкого моста, как ее называла пресса, до сих пор окутана тайной...

Советские манекенщицы первой половины 1960-х годов. Третья слева - Регина Збарская.

Манекенщицы ее не любили. За высокомерие прозвали Снежной королевой. “Беда в том, что Регина была из простых, но хотела казаться аристократкой”, — утверждают манекенщицы. (“Регина меня очень жалела, даже подкармливала первое время после приезда в Москву в 65-м году, — опровергает это мнение Вячеслав Зайцев. — Она была верным и добрым другом, тем более что жили мы рядом. Она — ближе к метро “Аэропорт”. Я — в доме актеров из Театра Станиславского”.) Тогда попасть за рубеж было счастьем. Ведь в СССР с одеждой было не просто плохо – очень плохо! А там, «за бугром», можно было купить чудесные капроновые чулочки, хотя бы поглазеть на кожаные туфельки, срисовать с витрины фасоны платьев, чтобы дома сшить себе такие же. Вот девчонки и дрались за место под солнцем, а отправляли всюду одну только Збарскую. За что же ее любить? «В поведении Регины были странности, которые при желании можно объяснить особой выучкой и принадлежностью к спецслужбам, — вспоминала Айя Семынина. — Например, мы не знали никаких подробностей о прошлом Регины. Вроде бы из простой семьи, выросла в провинции, а вела себя как девушка из общества с изысканным вкусом и манерами». Она сама давала пищу слухам: yекоторые ее рассказы и особенно недомолвки выглядели не слишком убедительно — скептики подозревали модель в мифомании, конспирологи находили в них подтверждение связям Збарской с КГБ.

Коллекция одежды из русских мехов 1965 г. Шубу из каракульчи с норковым воротником демонстрирует Регина Збарская
Фото: Александр Макаров / РИА Новости

Коллекция женской одежды весна-лето 1966 г. Платья с цветочным орнаментом — продукция Рижской швейной фабрики «Ригас апгербс». Збарская справа

Збарская в платье из той же коллекции

Регина действительно всегда держалась особняком и даже когда общалась с людьми, держала дистанцию. Всегда помнила о том, что она – первая, избранная. При этом Регина обладала изысканным вкусом, прекрасными манерами и говорила на двух языках без акцента — английском и французском. При этом Регина избегала выходить на улицу одна — только с кем-то. Возможно, дело было в яркой внешности и стильных вещах, которые постоянно меняла (откуда она их брала, никто не знал, как оплачивала, тоже неизвестно: ставки манекенщиц были в те времена весьма скромными): девушка опасалась за свою безопасность. Это сейчас женщина, одетая по последнему писку моды, вызовет разве что восхищенный возглас, раньше за брюки-дудочки могли и побить. Работать с девушкой было непросто. Регина часто не соглашалась с компоновкой моделей и спорила с художниками. Как-то она остановила съемки в Сочи, потому что решила, что прическа должна быть другой, и заставила заниматься ее волосами коллегу, пока фотограф в ужасе считал минуты до заката. Иногда Збарская могла ни с того ни с сего сказать человеку колкость. Естественно, рядом с ней мог находиться только тот, кто был бы ей под стать. И такой мужчина очень скоро оказался рядом.

Лев Збарский

Ее красотой восхищался Федерико Феллини, Пьер Карден дарил ей свои лучшие наряды, а Ив Монтан посвящал песни. Ходили слухи, что даже сам Фидель Кастро был фанатом советской манекенщицы. Однако из всех именитых поклонников она выбрала советского художника. Но какого! Даже имя у него было модное, необычное. Феликса-Льва Збарского, обеспеченным представителем академического семейства, сына учёного-биохимика Бориса Збарского, бальзамировавшего тело Ленина (кстати, сам Лев, как говорят, не любил афишировать это обстоятельство), знала вся модная Москва. И хотя он был гениальным иллюстратором, все считали его повесой. Блестящий парень! Денди! С отличным вкусом и жестким чувством юмора. Красивым его назвать было сложно: резкое фактурное лицо, из тех, которые раз увидишь – не забудешь. Одевался с шиком и легкой аристократической небрежностью – джинсы, вельветовые и кожаные пиджаки (при этом остальные граждане ходили в простецких товарах от «Москвашвеи»). В его орбиту попадали только самые стильные девушки столицы. Днем Лев работал, а по вечерам его апартаменты превращались в богемный салон. Кто-то привел Регину в его мастерскую. (По другим данным, познакомилась Регина с Львом Збарским на показе «для своих» в Доме моделей: девушка демонстрировала на редколлегии «Журнала мод» новые модели. Лев, которого пригласили работать над иллюстрациями для того же «Журнала мод», был потрясен появлением манекенщицы: замершая в огромных декорированных дверях девушка выглядела как королева на парадном портрете. В редакции Збарский пробыл еще месяц — и почти каждый день приглашал Регину ужинать в рестораны, осыпал цветами и подарками.) Они сразу понравились друг другу и скоро поженились. Брак, далеко не первый для обоих (Збарская рассказывала, что у нее был студенческий брак (скорее всего, незарегистрированный) еще во время учебы во ВГИКе (Правда о первом супруге информации почти нет… Как его звали, чем занимался, почему расстались – сплошная тайна. Говорят, что он был поляк. Регина отмахивалась: мол, не ее круга был человек, потому и разошлись.), а Феликс-Лев к моменту женитьбы на Регине был уже в разводе с первой женой.), был заключён в начале 1960-х. Художник дал Регине свою куда более звучную, чем её, фамилию, ввел её в элитный круг столичной богемы, научил много курить, загадочно молчать, произнося по любому поводу коронную фразу: “Это сближает!”, и никогда не мыть посуду — это за нее делали помощницы. Одни восхищались ими, называя самой красивой парой Москвы, другие завидовали. Он – модный художник, сорящий деньгами (Лев руководствовался девизом: «Тратьте легко – и тогда сможете много заработать»). Она блистает на подиумах, часто ездит за рубеж…

Никто не мог устоять перед красотой Регины, даже Жан-Поль Бельмондо
Фото: Пресс-служба Первого канала

Однако, слухи о романе Регины с Ивом Монтаном, несколько раз посетившим Москву в 1960-е (француз тогда носился со своей книгой «Солнцем голова полна», а художник Збарский взялся ее иллюстрировать), и частые измены Збарского постепенно разрушали их брак. (Говорят, в 1987 г., уже после смерти Регины, якобы был найден дневник манекенщицы. Во многих своих бедах она обвиняла мужа. Мол, это он был на крючке у КГБ: специально приглашал к себе диссидентов и инакомыслящих, чтобы потом докладывать. И его, как человека проверенного, вывели на Монтана. Якобы в этом дневнике Регина слёзно жаловалась на то, что законный супруг подкладывал её в постель к французу! И она, подобно Мате Хари, выуживала из иностранца секретные сведения. Похоже на правду, но что эдакого мог в постели рассказать Ив Монтан? Планы де Голля – так он их не знал! Тайны военных министров – но у артиста, пусть и известного, не было доступа к такой информации. Вопрос остается открытым: кому и зачем понадобилось пускать слух, что Збарская – шпионка, советская Мата Хари?) В 1967 г. Регина забеременела, но Збарский не хотел детей, а тут еще ей предложили жирный контракт (Збарской предстояло ехать в Канаду, в Монреаль на торгово-промышленную выставку), и она выбрала подиум, решившись на аборт, после чего пыталась подавить чувство вины антидепрессантами. Но ни любовь, ни карьеру это уже не спасло. Феликс-Лев уже увлёкся актрисой Марианной Вертинской (дочери знаменитого певца-шансонье Александра Вертинского и старшей сестры не менее знаменитой Анастасии Вертинской, той самой Гуттиэре из "Человека-амфибии" и Ассоли из "Алых парусов"), а затем, едва роман с Марианной угас, ушёл, оставив жене однокомнатную квартиру с антикварной обстановкой, к молодой актрисе и певице Людмиле Максаковой, которая в 1970 г. родила ему сына Максима. Но, слава Богу, в Збарской еще нуждались! Так гордо, так победно нести себя не умел никто! Правда, подрастала молодая поросль – нахальная, свежая, открытая. И Регина не могла не понимать, что очень скоро сия горячая кровь просто вытеснит ее с подиумов. И хотя она была востребована, ее не покидало гнетущее ощущение одиночества. “Я встретилась со Збарской, когда она в очередной раз вышла из больницы, — вспоминала модель Татьяна Михалкова. — Регина пришла на показ, сделала себе прическу и грим. Она тихонько сидела в углу и смотрела на юных девочек. Нет, конечно, она могла бы стать возрастной моделью. Но не захотела, наверное…” В итоге, после всех этих потрясений, транквилизаторы уже не помогали, и Регина попала в психиатрическую больницу с признаками сильнейшей депрессии.

В.В.Шлыков

Советский разведчик-нелегал полковник Виталий Васильевич Шлыков уже в новой России утверждал в своём интервью, что прожил 1 год со Збарской на её квартире, причём в тот период, когда она ещё была официально замужем, но уже не жила вместе с мужем. Именно в этот период, практически на его глазах, знаменитая манекенщица впервые пыталась покончить с собой путём вскрытия себе вен маникюрными ножницами. Главной причиной суицида Шлыков назвал сильнейший стресс после того, как какой-то гэбист пытался завербовать модель, шантажируя её. Также в своих воспоминаниях он категорически отверг домыслы, встречавшиеся ему в разных источниках, о том что Регина работала на комитет, помогая собирать разными способами нужные данные для этого ведомства. Регину увезли поначалу в институт Склифосовского, затем – в психиатрическую клинику им. Кащенко, как и всех неудавшихся самоубийц. Несколько месяцев она пролежала в лечебнице. Разведчик-нелегал исчез из ее жизни – его ждали дальние страны и опасные приключения. (Кстати, все тот же Шлыков озвучил диагноз, поставленный в клинике, – шизофрения.) Она снова осталась одна.

Выйдя из больницы, Збарская при помощи замдиректора Дома моделей и, "по совместительству", майора КГБ Елены Степановны Воробей (утверждавшая, кстати, кандидаток на заграничные выезды), которую Вячеслав Зайцев называл весьма лаконично – “Окопная тетка”, вернулась на подиум. Героем её следующего романа стал молодой югославский журналист, который использовал Регину для достижения собственной славы. Она держалась за него из последних сил, унижая себя. Журналист вроде бы уговорил ее сняться на фоне Красной площади в вульгарных позах. В начале 1980-х под его авторством в Германии на немецком языке вышла книга «Сто ночей с Региной Збарской», в которой ярко описываются откровенные эротические сцены, а также присутствует информация о якобы имевших место связях Збарской с членами ЦК, её романах с кремлевскими старцами и доносах на других манекенщиц. Якобы в книжке было много фотографий красотки Збарской в стиле «ню». Кроме того недавний любовник "цитировал" негативные высказывания манекенщицы о советской власти в интимных беседах, а также утверждал, что она призналась, что работает на КГБ ради возможности ездить за границу. Впрочем, существовала ли эта книга и этот югослав на самом деле — точно никто не знает. Никого не интересовало, были ли откровения югославского журналиста правдой, сальной выдумкой ищущего популярности беллетриста или провокацией спецслужб. Возможно, этого любовника просто придумали — точно так же, как и многих других мужчин-негодяев из жизни Регины. Разразился скандал. Как раз незадолго перед публикацией этой книги ее бывший муж Лев эмигрировал сначала в Израиль, а потом в США. (Примечательно, что Лев Збарский, так и не стал примерным семьянином, закончив свои дни в полном одиночестве (Людмила Максакова развелась с ним более 40 лет до того, с тех пор он не общался с семьей) в феврале 2016 г. в одном из хосписов Нью-Йорка, скончавшись от рака легких. Внук Збарского Петр присутствовал на похоронах деда, проходившим по еврейским традициям, где увидел его в первый и последний раз.) И этот факт тоже мог стать поводом для вызова на Лубянку! ("Книжку мы никто не читали, но что в ней — знали. Может, она что-то ему и говорила, но не надо было это писать — он знал прекрасно советскую жизнь. Ее стали регулярно вызывать по этому поводу. Она несколько раз пыталась покончить жизнь самоубийством, а потом начались проблемы с психикой. Она осталась одна, Левка ее бросил, ушел к Максаковой, потом уехал. Все как снежный ком закрутилось", — вспоминала одна из легенд советского подиума — искусствовед Алла Щипакина, 30 лет комментировавшая все демонстрации Дома моделей.) В итоге после допросов Збарская вновь угодила в клинику. Говорят, ее «лечили» электрошоком, какими-то сильными препаратами. О ней еще помнили, спрашивали – мол, куда пропала ведущая модель? После политического скандала Збарская снова пыталась покончить с собой, с третьей попытки ей это удалось — она скончалась в психиатрической больнице то ли от сердечного приступа, то ли отравившись снотворным, 15 ноября 1987 г. в возрасте 52 лет.

Существует еще одна, неофициальная версия, что Регина Збарская умерла не в больнице, а дома в полном одиночестве. Якобы её нашла соседка мёртвой в квартире (дверь в квартиру была незаперта) с телефонной трубкой в руках. В последние годы рядом с бывшей манекенщицей были только самые близкие друзья. В их числе — Зайчик — так Регина называла своего друга, на тот момент уже очень знаменитого советского модельера Вячеслава Зайцева, которому соседка, пролистав записную книжку и найдя обведенный красным фломастером его номер (Регина и правда частенько ему названивала), позвонила тогда. Как-то в интервью журналу «Огонёк» он сказал: "Регина Збарская была не просто потрясающей красавицей, но и умницей. У неё трагическая судьба. Но я её всегда обожал. Взял в Дом моды «типовой фигурой» — манекенщицей [когда она вышла из психиатрической больницы], на которой делали примерки. Работала она и просто уборщицей. Я её всячески поддерживал до последнего". «Зайцев сшил ей необыкновенное пальто трапециевидного силуэта — черное, с бежевым воротником и подбортом, — вспоминал в интервью Александр Шешунов, в 1980-е сотрудник Дома моды Вячеслава Зайцева. — Трапеция была в моде и очень шла Регине, создавала особую пластику». По словам Шешунова, даже в 45 лет, после всего, что ей довелось пережить, бывшая манекенщица была хороша собой и оставалась в отличной форме, хотя несколько поправилась. Она иногда выходила на подиум, демонстрируя модели одежды для женщин «элегантного возраста», а также подрабатывала натурщицей.

В конце 70-х она вдруг появилась на Кузнецком. Постаревшая, утратившая свой шарм. «Это та самая Регина, которую называли «красивым оружием?» – хихикали молодые манекенщицы. Это была уже совсем другая Регина. На подиум ее не пустили. Регина утратила свою легкую походку: из-за сильных лекарств она пошатывалась, смотрела под ноги, временами что-то бормотала. Проявились все её мании… Она приходила в святая святых советской моды и, посыпая голову пеплом, просила у всех прощения. Потом впадала в сумеречное состояние: все богатые туалеты от-кутюр, подаренные ей когда-то, все драгоценности относила на свалку. “Регина относила из дома вещи на помойку, потом у нее начиналась необъяснимая мания вины: “Я не имею права это иметь. Я так виновата перед всеми, простите!” — во время приступов, когда сознание ее “плыло”, Регина говорила об этом беспрестанно, — объяснял Вячеслав Зайцев. — Конечно, ее роскошные наряды тут же подбирали прохожие”. Кто-то из общих знакомых позвонил Славе Зайцеву. Тот разыскал Регину и не узнал свою приму! Перед ним сидела постаревшая женщина, курившая без остановки. Она просила у Славы работу – он нашел ей лишь место уборщицы. Нет, мыть полы там, где она когда-то блистала, Регина не смогла! Последние несколько лет она то впадала в безумие, то находилась в более или менее адекватном состоянии. Как-то она пришла на работу в шубе, вывернутой наизнанку и застегнутой на все пуговицы, объяснив это тем, что хотела «чего-то новенького». Иногда на манекенщицу накатывали приступы паники: тогда она запиралась дома и выбрасывала одежду из окон. Возможно, если бы не эта душевная болезнь, Збарская могла бы стать возрастной моделью. Да, она бы не ездила по заграницам, но вела бы безбедную жизнь...

Обстоятельства её смерти до сих пор остаются загадочными. Покончила ли она с собой, приняв смертельную дозу снотворного, или ей помогли уйти – неизвестно. Ходили смелые конспирологические предположения (озвученные, в частности, Александром Шешуновым), что самоубийство Збарской было связано с приговором генералу ГРУ Дмитрию Полякову, которого расстреляли за сотрудничество с американской разведкой: якобы Регина была его любовницей и пособницей. Збарская действительно как-то упоминала, что мужчина — ее любовник, однако и историю про родителей-циркачей она тоже рассказывала до самой смерти. Однако эта версия, скорее всего, не выдерживает критики. Полякова задержали весной 1986 года, приговор был оглашен 27 ноября 1987 г., уже после гибели экс-модели, и приведен в исполнение в марте 1988 г. Кроме того, дело Полякова было засекречено до 1990 г.

Архивы МВД говорят о том, что причиной последней попытки самоубийства стало преследование освободившегося из заключения Феликса Рюмина, который сел из-за убийства манекенщицы Надежды Кулагиной. Именно Регина Збарская подробно рассказала милиции о его записках, букетах и преследовании Надежды, и Рюмин это запомнил. Освободившись, он донимал Збарскую записками о том, что она, старуха, никому не нужна… В итоге хрупкая психика манекенщицы не выдержала, она покончила жизнь самоубийством. Феликс Рюмин в этот же день убил соседку и подругу Збарской, которая была в курсе о записках и преследовании. Убийцу поймали спустя несколько лет — при задержании он застрелился.

О её смерти сообщила радиостанция «Голос Америки», но в СССР уход одной из самых известных манекенщиц 60-х остался незамеченным. Даже коллеги по Дому моделей не пришли проводить ее в последний путь. Тело было кремировано, место захоронения неизвестно. По одной из версий, её похоронили в Вологде рядом с отцом и тётей.

Ксения Лукьянчикова в роли Регины Збарской в сериале «Красная королева» (2015)

кадр из сериала «Красная королева»

Личная трагедия знаменитости, тайны и предательства, которыми была наполнена жизнь Регины Збарской, вызвали повышенный интерес к ее биографии. В 2015 г. кинокомпании «FILM.UA» и «Shpil» сняли двенадцатисерийную псевдобиографическию остросюжетную мелодраму «Красная королева» по мотивам биографии Регины Збарской (в роли которой дебютирует Ксения Лукьянчикова). Премьера сериала в Украине состоялась 5 октября 2015 г. на телеканале «Интер». Однако создатели телесериала не зря дали главной героине другую фамилию (в замужестве - Барская). Драматизма ради сценаристы вольно интерпретировали многие реальные обстоятельства жизни манекенщицы, заменив их остросюжетными выдумками, романтическими преувеличениями и смелыми домыслами: семья Колесниковых — инвалид ВОВ, в прошлом герой, а ныне спившийся сапожник Николай Дементьевич и его жена Дарья Тихоновна, работающая уборщицей, — живёт в нищете в глубокой провинции (станция Дубица под Брестом), их дочь-отличница Зоя (будущая манекенщица), защищая мать, убивает отца-алкоголика, и та вынуждена взять вину дочки на себя и сесть в тюрьму на 11 лет...

16 марта 2016 г. Ксения Лукьянчикова и Артём Ткаченко, игравший художника Льва Барского, были гостями в программе «Вечерний Ургант», а 22 марта того же года перед премьерным показом заключительных серий фильма в эфире Первого канала вышла передача Андрея Малахова «Пусть говорят. Красные королевы», посвящённая Регине Збарской и другим советским манекенщицам, работавшим в Доме моделей во времена действия фильма. В передаче своё мнение о фильме и о самой Регине Збарской высказали гости программы, знавшие её лично: Вячеслав Зайцев, Ирина Крутикова, Августа Шадова, Руми Румия, Лёка Миронова, Галина Миловская (Дессертин). Также Регине Збарской были посвящены 305-й выпуск цикла передач «Следствие вели…» Леонида Каневского (история её гибели) и программа «Красота по-советски. Судьба манекенщицы» на телеканале «История».