28 марта Всемирный день историка (Гарики)

Нам глубь веков уже видна
неразличимою детально,
и лишь историку дана
возможность врать документально.

Муза истории, глядя вперёд,
каждого разно морочит;
истая женщина каждому врёт
именно то, что он хочет.

Николаос Гизис. Аллегория истории (1892)

Долгое время история рассматривалась не как наука, а относилась к литературе и искусству. Не случайно в греческой мифологии покровительницей истории считалась одна из муз, изображавшаяся в виде молодой женщины с одухотворенным лицом и со свитком папируса или пергамента в руке. Имя музы истории — Клио — произошло от греческого слова «прославляю». И действительно, первые летописи, хроники, биографии посвящались, в основном, прославлению правителей. Само же слово "история" пришло из греческого языка (ἱστορία, historia - означает «расспрашивание, узнавание, установление»), и происходит от праиндоевропейского слова wid-tor-, где корень weid-, «знать, видеть». В русском языке представлен словами «видеть» и «ведать». В древнеримской историографии (историография в современном значении — отрасль исторической науки, изучающая её историю) это слово стало обозначать не способ узнавания, а повествование о событиях прошлого. Вскоре «историей» стали называть вообще всякий рассказ о каком-либо случае, событии, происшествии, действительном или вымышленном. В Древней Греции слово «история» означало любое знание, получаемое путём исследования, а не только собственно историческое знание в современном смысле. Например, Аристотель использовал это слово в «Истории животных». Оно встречается также в гимнах Гомера, сочинениях Гераклита и тексте присяги Афинскому государству. В древнегреческом было также слово historeîn, «исследовать», которое сначала использовалось только в Ионии, откуда затем распространилось на всю Грецию и, в конце концов, всю эллинистическую цивилизацию.

карта мира по Геродоту

«Отцом истории» Цицерон называл Геродота Галикарнасского (484—425 гг. до н. э.) - автора первого сохранившегося полномасштабного исторического трактата — «Истории», — описывающего греко-персидские войны и обычаи многих современных ему народов. Как древнегреческая поэзия начинается с Гомера, так практически историография — с Геродота, труды которого имели огромное значение для античной культуры. Как пишет в самом начале своего труда «История» сам Геродот, он "собрал и записал эти сведения, чтобы прошедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния, как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же то, почему они вели войны друг с другом". Однако, как отмечает советский филолог-эллинист и историк античности и науки Соломон Яковлевич Лурье, Геродот не всегда мог увидеть границу между сказочным материалом, относящимся к незапамятным временам, и историческим фактам ближайшего времени — в обоих случаях он, руководствуясь рассудком, пытается выбрать наиболее правдоподобную версию. В основу подобного подхода к истории легло, с одной стороны, представление о любом, даже самом фантастическом мифе как о искаженной домыслами исторической правде, а с другой — традиция критического отношения к источнику — чаще всего эпическому преданию — на основе личного опыта, ведущая ко многочисленным искажениям и домыслам при попытке интерпретации событий недавнего прошлого. Поэтому начало использования научных методов в истории связывают с другим его современником, Фукидидом, и его книгой «История Пелопоннесской войны». В отличие от Геродота и его религиозных коллег, которых Фукидид критично называл «логографами», т.е. сочинителями в прозе (как указывает В. Г. Борухович, в Аттике IV в. до н. э. логографами чаще называли лиц, избравших своей профессией составление речей для выступающих в качестве истца или ответчика в судебном процессе), он рассматривал историю как продукт выбора и поступков не богов, а людей, в которых искал все причины и следствия.

Карл Брюллов "Последний день Помпеи"

Древнегреческий образец был впоследствии воспринят другими народами. Например, Полибий пытался сблизить греческий и римский взгляды на историю. Берос написал на греческом «Историю Вавилонии», а Евсевий Кесарийский стал первым христианским историком. Римляне первыми среди европейских народов начали писать историю по греческому образцу не на греческом, а на родном языке, латыни. Марк Порций Катон Старший был одним из основателей этой традиции, подхваченной затем Марком Туллием Цицероном и Цезарем. Среди античных авторов Страбон выделялся соединением истории и географии, Тит Ливий — попыткой из предположения о возможности завоевания Рима Александром Македонским создать «альтернативную историю», Плутарх и Гай Светоний Транквилл — биографическими сочинениями, Публий Корнелий Тацит — описанием варварских народов, изображая германцев как благородных дикарей. В последний раз в римской историографии появляется выдающейся талант в лице пишущего варварскою латынью грека Аммиана Марцеллина, правдивого, беспристрастного и умного историка своего времени. Как писатели, стоящие на меже средних веков, могут еще быть названы Сульпиций Север, написавший слабую историю евреев и христианства, и Павел Орозий, по совету Августина написавший всемирную историю, в которой силился доказать, что не христианство было виною падения империи. В то время как Запад империи погрузился в варварство, на Востоке античная историография, постепенно вырождаясь, доживала еще свой век в Византии. Ещё в III веке у Публия Геренния Дексиппа сказывались характерные черты византийской историографии, в общих трудах соединявшей записки с хроникой мира.

Первая страница Ши-цзи

Собственные традиции и развитые методы исторического исследования существовали в древнем и средневековом Китае. Древнейшими текстами по истории Китая являются книги Шу-Цзин, Чуньцю и Цзо-чжуань. Автором первых двух книг считается Конфуций, а последняя является их комментарием. Первый профессиональный историк Китая, отделивший собственно историю от конфуцианской философии, — Сыма Цянь (145—90 гг. до н. э.), автор «Исторических записок» (Ши-цзи). Его сочинение содержит множество биографий как членов императорской династии, так и простых людей. Его последователи использовали этот труд как образец для исторических и биографических сочинений.

Нестор Летописец
(скульптура работы М. Антокольского)

Повышение статуса христианской церкви в Римской империи, начиная с правления Константина I, привело к отделению нарождавшейся новой христианской историографии от древней античной. Если древние авторы предпочитали записывать устные рассказы об исторических событиях, христианские авторы прежде всего опирались на письменные источники, начиная, разумеется, с Библии. В центре их повествования находились не войны и биографии политиков, а религиозное состояние общества. Первым христианским историком был Евсевий Кесарийский (ок. 263—340). Христиане видели историю как результат осуществления божественного плана, в котором общество развивается линейно, а не циклически, как это свойственно, например, взглядам китайских историков. Поэтому в своё повествование они обычно включали краткое описание важнейших событий прошлого, после чего переходили к собственно описываемой эпохе. В Киевской Руси наиболее известным историком был Нестор Летописец (ок. 1056 — 1114) — древнерусский агиограф конца XI — начала XII веков, монах Киево-Печерского монастыря, который традиционно считается одним из авторов «Повести временных лет», которая наряду с «Чешской хроникой» Козьмы Пражского и «Хроникой и деяниями князей или правителей польских» Галла Анонима имеет фундаментальное значение для славянской культуры.

В древнегреческом смысле слово «история» употреблялось в XVII веке Фрэнсисом Бэконом в широкоупотребительном термине «естественная история». Для Бэкона история — «знание о предметах, место которых определено в пространстве и времени», и источником которого является память (так же как наука — плод размышлений, а поэзия — плод фантазии). В средневековой Англии слово «история» чаще использовалось в смысле рассказа вообще (story). Особый термин история (history) как последовательность прошедших событий появился в английском языке в конце XV века, а слово «исторический» (historical, historic) — в XVII веке. В Германии, Франции и России в обоих смыслах по-прежнему употребляется одно и то же слово «история».

Поскольку историки являются одновременно наблюдателями и участниками событий, их исторические труды написаны с точки зрения их времени и обычно не только являются политически пристрастными, но и разделяют все заблуждения своей эпохи [плохой стиль]. По словам итальянского мыслителя Бенедетто Кроче, «вся история — современная история». Историческая наука обеспечивает истинное изложение хода истории путём рассказов о событиях и их беспристрастного анализа. В наше время история создаётся усилиями научных институтов.

Все события, которые остаются в памяти поколений, в той или иной аутентичной форме составляют содержание исторической хроники. Это необходимо для выявления источников, наиболее важных для воссоздания прошлого. Состав каждого исторического архива зависит от содержания более общего архива, в котором найдены те или иные тексты и документы; хотя каждый из них претендует на «всю правду», часть таких заявлений обычно опровергают. Кроме архивных источников, историки могут использовать надписи и изображения на памятниках, устные предания и другие источники, например, археологические. Поставляя источники, независимые от исторических, археология особенно полезна для исторических исследований, не только подтверждая или опровергая показания очевидцев событий, но и позволяя заполнить информацией временные периоды, о которых нет свидетельств современников.

В современной мировой исторической литературе встречаются самые разнообразные определения предмета истории, вплоть до диаметрально противоположных (насчитывают до 30 дефиниций предмета истории как науки). Определение предмета истории связано с мировоззрением историка, его философскими взглядами. История одними авторами относится к гуманитарным наукам, другими — к общественным, а может и рассматриваться как область между гуманитарными и общественными науками. Изучение истории часто сопряжено с определёнными практическими или теоретическими целями, но может быть и проявлением обычного человеческого любопытства. Истории, популярные в той или иной культуре, но не подтверждаемые сторонними источниками, например, легенды о короле Артуре, считаются обычно частью культурного наследия, а не «беспристрастным исследованием», которым должна быть любая часть истории как научной дисциплины.

а где предыдушие?

В Советском Союзе изучение истории тесно связывалось с марксистско-ленинской философией и было в значительной степени идеологизировано. Классовой борьбой объяснялось всё, вплоть до сложнейших культурно-исторических явлений. Ибо, как написал Джордж Оруэлл в своей антиутопии «1984» (1949): «Кто владеет прошлым, тот управляет будущим; кто владеет настоящим, тот управляет прошлым».

Фолк-хистори, или фольк-хистори (также фолк-история, псевдоистория, параистория, антиистория, лжеистория, поп-история, история для народа, масс-история, самодеятельная история и др.) — обобщённое название совокупности претендующих на научность, но не являющихся научными литературно-публицистических трудов и идейно-теоретических концепций на исторические темы, созданных, в основном, непрофессионалами с позиций негационизма. Термин имеет российское происхождение и употребляется, как правило, применительно к российским и постсоветским реалиям. Возникновение фолк-хистори как явления относят к перестроечному периоду в СССР/России и тогдашней волне ревизионистских книг и публикаций в периодике, направленных на «разоблачение» исторической науки. Эта волна берёт своё начало в середине-конце 1980-х годов, достигает пика популярности к середине-концу 1990-х и продолжает стабильно её удерживать и в наши дни. Среди предшественников фолк-хистори иногда называют историка Льва Гумилёва, пассионарная теория этногенеза которого (а также многие частные выводы) жёстко критикуются многими коллегами-историками. Эксперты считают, что Гумилёв, сам оставаясь в рамках исторической науки, тем не менее «...подготовил почву для бурного произрастания разнообразных творцов псевдоисторического бреда... с необходимой аудиторией потребителей их продукции. Без него ни первые не были бы столь самоуверенны, ни вторые столь многочисленны. Ибо Л. Гумилев своим авторитетом как бы санкционировал произвольное обращение с историей.» Из других кандидатов в предшественники упоминаются писатели Валентин Пикуль и Владимир Чивилихин («Память» и др.), поэт Олжас Сулейменов («Аз и Я»). В широкое употребление в профессиональной среде историков понятие вошло с 1999 года после состоявшейся тогда 21 декабря на историческом факультете МГУ специально организованной представительной конференции, собравшей более 400 ведущих специалистов МГУ, РАН и др. Ныне изучению феномена фолк-хистори посвящаются экзаменационные вопросы учебно-методических пособий вузов по соответствующему курсу для студентов специальности «История» и сами такие учебно-методические труды, на тему фолк-хистори читаются лекции, проводятся научно-методические семинары, делаются доклады на международных научных конференциях, понятие входит в словари исторических терминов. За пределами СССР, где послевоенная эволюция общественных наук и, в частности, истории протекала и протекает более плавно, для подобной волны и, соответственно, её особого названия, не было и нет оснований: сенсационные теории, не прошедшие установленных процедур верификации научным сообществом, там, как правило, находятся в непересекающихся с наукой сферах — жёлтых СМИ, а также псевдонауке и паранауке, деликатно называемых «неакадемической историей» (англ. non-academic history). Последние имеют свою достаточно большую и устойчивую аудиторию, однако попытки с их стороны «расширить рамки» науки, дискредитировать академическую историю, а тем более монополизировать научный дискурс, хоть и предпринимаются (см., например, статью об Иммануиле Великовском или о псевдосредневековом трактате Якова из Анконы, сочинённом оксфордским профессором Дэвидом Сэлбурном), но к революционным изменениям взглядов общества не приводят. Неверно, однако, полагать, что таковых не происходит вовсе. Процесс постепенного снижения авторитета науки и возникновения новых барьеров, отчуждённости между академической наукой и остальным обществом — общемировой. В этом смысле показательно, в частности, возникновение шельмующего интернет-мема «британские учёные» — о тиражируемых прессой со ссылкой «на учёных» околонаучных фактах, которые, как правило, курьёзны, нелепы или фантастичны настолько, что никто не берётся их перепроверять. Представители фолк-хистори стремятся показать свою причастность к высокой науке, а те, кто к ней действительно причастен, инстинктивно отталкиваются от такого соседства.

«Расшифровка» Чудиновым этрусского алфавита как «русского»

Цитаты фолк-хисториков

Те, кто привык механически принимать на веру всё, о чём гласят толстые, умные, написанные учёным языком книги, могут сразу же выбросить сей труд в мусорное ведро. «Россия, которой не было» рассчитана на другую породу людей — тех, кто не чурается дерзкого полёта фантазии, тех, кто старается доискаться до всего своим умом и рабскому следованию авторитетам предпочтёт здравый смысл и логику.
— Александр Бушков, «Россия, которой не было: загадки, версии, гипотезы»

Меня часто упрекают в том, что в своих книгах я ни на кого не ссылаюсь. Видимо, критикующие не понимают, что я пишу для массового читателя, а не докторскую диссертацию.
— Игорь Бунич, «Хроника Чеченской бойни и шесть дней в Будёновске» (по поводу своих предыдущих историко-публицистических работ)

В традиционной исторической науке преобладает строго определённый, заранее заданный и, можно сказать, субъективный подход к осмыслению событий прошлого.
— Бочаров Л., Ефимов Н., Чачух И., Чернышёв И. «Заговор против русской истории (факты, загадки, версии)»

Забудьте, чему вас учили в школе. Не верьте «профессиональным» историкам. Не считайте учебники истиной в последней инстанции. История никогда не была точной наукой — она перенасыщена мифами… Все было совсем иначе.
— Андрей Балабуха, «Когда врут учебники истории. Прошлое, которого не было»

Каждый человек вправе иметь и имеет свои представления о прошлом, вправе доказательно защищать их. Хотя специалисты об этом прошлом могут приводить очень убедительные группы доказательных фактов. Но чего греха таить?! Многие люди не верят и не будут верить специалистам, если доказательные факты затрагивают какие-то очень важные для этих людей ценности.
— Пётр Золин, «Историология (историософия, историоведение…)»

Как должен поступить в этой ситуации честный историк-исследователь? Очень просто — заменить привычную концепцию единственной истории и однозначного прошлого моделью, в которой рассматривается совокупность альтернативных историй, а затем перейти к совместному описанию всех таких историй. И не надо бояться, что в каких-то из них не было монголо-татарского ига, а в других день 25 октября 1917 года будет значиться днём начала атомной войны.
— Сергей Переслегин, «Мы попали не в ту историю»

Могу утверждать, поле для «неполноценных», или «фолк-хистори», распахали функционеры ЦК КПСС, они подготовили наш успех. Ведь главным их продуктом были остепенённые историки, которые сегодня называют себя «специалистами», я имею в виду в первую очередь историков партии, этих недоучек, никогда не рисковавших карьерой ради науки, не стремившихся открыть её неизвестные страницы, людей, которых устраивала официально дозволенная информация, другой они чурались… Мои книги появились потому, что их появления потребовало общество.
— Мурад Аджи, «Моя горькая-горькая „фолк-хистори“»

так изображают Украинскую историю
рузьке историки

"Таким образом, инородческая ненависть ко всему русскому, а также принципиальный интернационализм революции, не позволяющий сохранить русское этническое ядро империи, заставили большевиков видеть во всем русском чуть ли не главную опасность для себя. Именно поэтому русский этнический монолит был разрезан по живому на три части и объявлен «тремя братскими народами». Уж слишком велик и могуч был русский колосс. Тут-то как раз и пригодилась польская идеология «двух отдельных народов», особого украинского языка и самостоятельной культуры. Вот и получается, что сама идея создания «украинцев» и «Украины», иными словами – Руси антирусской, была рождена творческим гением поляков, ее рабочий прототип сконструирован австрийцами и германцами в Восточной Галиции, но превратили ее в масштабную реальность Ленин и Сталин". Андрей ВАДЖРА - главный редактор сайта «Руська Правда» (ruska-pravda.com), и по всему видать последователь лысого вурдалака Олеся Бузины.

• "То, что люди не учатся на ошибках истории, - самый главный урок истории". Олдос Леонард Хаксли
• "В истории любого народа найдется немало страниц, которые были бы великолепны, будь они правдой". Дени Дидро
• "Единой истории человечества нет, а есть лишь бесконечное множество историй, связанных с разными аспектами человеческой жизни, и среди них история политической власти". Карл Раймунд Поппер
• "История — это квинтэссенция сплетни". Карлейль
• "Единственный наш долг перед историей — это постоянно ее переписывать". Оскар Уайльд
• "Не благородные деяния людей, а деяния, завершившиеся успехом, — вот что спешит запечатлеть история". Бигер Г.
• "История имеет привычку менять людей, которые воображают, что это они меняют её". Терри Пратчетт. Мор, ученик Смерти
• "Нет народа, который мог бы скрыться от своей истории". Вилли Брандт
• "История не меню, где можно выбирать блюда по вкусу". Юрий Михайлович Лотман
• "Человека нельзя считать полностью виновным — ведь не с него началась история". Альбер Камю. Бунтующий человек
• "И с новыми учебниками истории тоже было интересно ознакомиться. Оказывается, творить историю легко. История — это то, что написано в книжках". Терри Пратчетт. Патриот
• "Знаешь, в чем главный урок истории? В том, что ее пишут победители. Кто победит, тот скажет, что и как было". Энтони Дорр. Весь невидимый нам свет
• "История помнит только победителей. И никто не обращает внимания на жалкие оправдания побеждённых". Хисон Нам. Лунный скульптор
• "Прошлое идеализируют, забывающие плохое, но не хорошее". Илья Герчиков
• "Легенда всегда берет верх над историей". Сара Бернар
• "Что такое история? Отголосок прошедшего в будущем. Отсвет, отбрасываемый будущим на прошедшее". Виктор Мари Гюго
• "История учит, как ее фальсифицировать". Станислав Ежи Лец
• "История - это отчет, как правило лживый, о событиях, как правило несущественных, главными действующими лицами которых были правители, как правило рыцари, и солдаты, как правило дураки". Амброз Бирс
• "Если историю пишут сегодня, а переписывают завтра, то история - наука будущего". Константин Кушнер
• "На беспристрастном безмене истории кисть Рафаэля имеет одинаковый вес с мечом Александра Македонского". Козьма Прутков
• "Белых пятен в истории не меньше, чем в астрономии черных дыр". Константин Кушнер
• "У всех народов историю заменяет басня, пока философия не просвещает людей; и когда, наконец, она является среди этого мрака, она находит умы, столь ослепленные вековыми заблуждениями, что ей с трудом удается вразумить их; она находит церемонии, явления, памятники, воздвигнутые для того, чтобы - подтверждать ложь". Вольтер Мари Франсуа Аруэ
• "Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение" Александр Бенкендорф, шеф корпуса жандармов